и заразительная. И нос такой красивый, ну и подумаешь, любопытный до мелочей. – Держи, красавица.
В мои руки перекочевал кроль, крольчиха, то есть, а парень с лихой удалью запрыгнул обратно на своего коня, а может и лошадь, и направился во двор. Я бы ещё долго стояла на дороге и провожала его взглядом, да вовремя заметила Прохора. Если старик увидит у меня в руках пропавших кролей, не миновать мне ещё одной встречи с коромыслом. А если ещё и парень этот увидит, я такого позора не переживу.
Глава 5
Китеж шумел и волновался как разворошенный муравейник. Купцы изгалялись, наряжая свои лавки пёстрыми вывесками и яркими лентами. Город был вычищен до блеска, чего и в самые большие ярмарочные дни не бывало. Это могло означать только одно – со дня на день к князю на поклон прибудут женихи Всеславы и все охочие до зрелищ зеваки.
Воспоминание о белокуром удалом парне, что грело весь день мою девичью фантазию, теперь подёрнулось дымкой тревоги. Может и он с какой свитой приехал? Это полбеды, ежели он только не её предводитель. Надо бы расспросить Людмилу, няня точно знала больше, в этом была вся она.
Сейчас, когда кроли были выпущены на ближайшей опушке и пальцы в муфте больше не кусали, путая с морковкой, можно было гулять по улочкам сколько угодно. Не успел рот наполниться слюной от вида искусных леденцов, как мне тут же всучили в руки один такой.
– Кушай на здоровье, красавица, – бородатый купец с улыбкой протянул мне угощенье.
Со сладким петушком на палочке прогулка стала ещё веселее. Вот бы ещё один раздобыть для подруги Айки. Пока я вертела головой, торговцы с головами заныривали в тюки, чтобы раздобыть что получше и покрасивее.
– Можно мне ещё один?
– Конечно – конечно, – бородач от радости, что выбор мой пал на него, сиял ярче зимнего солнца. На медяк, которым я хотела расплатиться, глянул как на змею. – Не надо, бери так.
А меня долго просить и не надо, я выбрала угощение по душе и пошла дальше. Я почти вышла с торговых рядов, как меня схватили за рукав и потянула вниз. Что ещё за шуточки такие?!
– Уважь старушку, деточка, прими подарок, – сгорбленная беззубая торгашка тянула к самой земле. На шею она мне повесила связку баранок, обдав при этом не самым приятным запахом из гнилого рта. – Коль замолвишь словечко перед князем-батюшкой, сильно выручишь. Моей лавке уж полсотни лет, раньше, бывало, весь город хлебом кормила, а теперь со свету сживают. Только на батюшку твоего милосердного надежда осталась.
Я резко выпрямилась и сбросила руку старухи, ну и смрад!
– Скажу, если случай представится, – отмахнулась от просьбы как от назойливой мухи. Торгашка опустила голову вниз, больше не смея задерживать.
Я беспрепятственно дошла до самого сердца Китежа. Высокая белокаменная стена отделяла меня от дома. Дозорные дружно скосили взгляд в стороны, делая вид, что меня не замечают. Их обычный приказ "Никого не пущать!" на младшую княжну не распространялся.
Во дворе тоже было
