предложил, а сразу по прежнему месту работы пошел. Но в Комитете по миру реально людей не хватает, чего Пархоменко обзавидовался?– Ну, они тоже там, в секретариате, чудные, – расстроенно заметил я. – Одно дело письма граждан разбирать, другое документы с информацией о делах государственной важности и всякие приказы на сотрудников Верховного Совета СССР. Как можно к этому студентов-внештатников допускать?
– Да никто и не разрешит, конечно, – зачем-то помахал у меня перед носом Воронцов моими записками. – По факту Комитет по миру единственный, куда можно вашу студенческую братию допускать без множества подписок. Так что кое-кто много хочет, да мало получит!
– Да уж… Когда у Межуева следующий доклад, через две недели? – уточнил я.
– Да, – кивнул он.
Мы попрощались, и я пошёл на первый этаж в Комитет по миру. Похоже, дело в том, что Пархоменко теперь, после того как Межуев ему напинал за излишнюю инициативу с моим трудоустройством, будет любую мою инициативу негативно рассматривать. Ничего с этим не поделать. То-то он смотрел на меня сегодня так странно.
Марк Анатольевич встретил меня с распростёртыми объятиями.
– Ильдар Ринатович, смотрите, кто пришёл, – прокричал он в соседний кабинет через открытую дверь. – Проходи, Павел, проходи.
Вышел глава комитета. Увидев меня, сразу улыбнулся, сделал шаг мне навстречу и протянул руку. Поздоровались с ним, потом я подошёл к Марку Анатольевичу.
– Слышал, у вас с Пархоменко из-за моего предложения война? – спросил я.
– Да какая война? – рассмеялся Ильдар, потирая руки с азартом. – Так, небольшое боестолкновение.
– Скажите, а на ребятах это не скажется? – забеспокоился я.
– А как это на них скажется?
– Ну, мало ли, – развёл я руками. – Паны дерутся, у холопов чубы трещат.
– Что ты, что ты! Мы своих ребят в обиду не дадим, – воскликнул Марк Анатольевич. – Вот же Пархоменко поднял шум на весь Кремль, – посмотрел он на Ильдара. – Из-за него мы сейчас без людей останемся. Ни себе, ни людям.
– Что есть, то есть, – задумчиво потёр подбородок Ильдар. – Давайте, все успокоимся. Чуть выждем и опять к этому вопросу вернёмся.
– Вы только поймите меня правильно, – поспешил объясниться я. – Если б дело только меня касалась. Мне-то фиолетово, кому там моё присутствие жить спокойно не даёт. Но ребята придут молодые, неопытные, но очень ответственно к работе относящиеся. Им очень трудно будет в конфликтной атмосфере работать. Они все косые взгляды на свой счёт принимать будут.
Марк Анатольевич и Ильдар многозначительно переглянулись.
– Вы поняли, Ильдар Ринатович, – сказал он, улыбаясь. – Ребята придут молодые и неопытные. А сам он, значит, уже взрослый и опытный. Волнуется за зеленую, необстрелянную молодежь.
– Да, ладно вам, Марк Анатольевич, – возразил ему Ильдар. – Вы же сами говорили: светлая голова.
– Это да, что правда, то правда, – согласился Марк.
– Вы
