же он тогда содержатель ресторана?
– Очевидно, не только графиня де Гаше, но и другие постояльцы, узнав про смерть герра Бохума, съехали от вас?
– Да, и это – в такое неудачное время! Осень – ни то ни се! Зимой сюда часто приезжают из Риги, живут по два, – по три дня. Летом тоже, для господ нарочно построена купальня, есть лодки. По ту сторону пруда летние лагеря рижского гарнизона, господа офицеры приезжают и даже приходят пешком, в Алтоне такое веселье! Путешественники останавливаются во множестве! Осень же самое скверное время. Вот поглядите, – он обвел рукой обеденный зал. – Летом помещение в это время полно, зимой тоже редко пустует. Сейчас – одни убытки…
– А меж тем ваша кухня в городе известна. Я доложу о своем визите господину князю, он любитель хорошей кухни, – пообещал Маликульмульк. – Если сюда станет приезжать сам князь Голицын, то и те русские, что живут в крепости и Цитадели, устремятся к вам. У князя сыновья и воспитанница, которым конечно же захочется покататься на коньках.
– Фриц! – радостно воскликнул хозяин. – Неси сюда старое мозельское! Пусть ставят в печь наш славный айнтопф! Господин еще не пробовал такого айнтопфа, в него входят семнадцать – семнадцать! – составных частей! Кто поест моего айнтопфа – два дня не ощутит голода! Я угощаю вас, вы мой новый и почетный гость.
Маликульмульк усмехнулся – о, природа человеческая… Косолапый Жанно мысленно зааплодировал.
К тому времени, как на стол прибыл огромный дымящийся горшок, Маликульмульк уже знал о графине де Гаше немало. Она (к некоторому его удивлению) действительно появилась зимой – после изгнания французов из Митавы. Жила очень тихо, принимала немногих, по вечерам играла в карты в небольшой приличной компании; правда, засиживались заполночь, но не шумели, все было весьма благопристойно. Иногда графиня уезжала на двое суток – говорила, что в крепости у нее есть давняя подруга. Ее партнерами за карточным столом в «Иерусалиме» были Иоганн Мей (по-французски говорил прилично), Леонард Теофраст фон Димшиц (тоже объяснялся с графиней очень бойко и, сам имея кислую физиономию, умел ее насмешить), Эмилия фон Ливен (дама немногим моложе графини, весьма неприятная и скупая особа), молодой красавчик Андреас фон Гомберг (этот говорил по-французски, с точки зрения хозяина, безупречно), а неделю назад в компанию был принят Карл фон Бохум. Судя по всему, его отравил кто-то из господ картежников – более некому. И действительно, накануне он удачно играл и был в выигрыше. Сумма выигрыша неизвестна – а только повара, спустившись поздно вечером в Алтону подышать воздухом на сон грядущий, слышали отчаянную мужскую ругань на немецком языке. Кто-то из игроков проклинал заезжего шулера. Им показалось, что это был Андреас фон Гомберг. На следующий день компания завтракала вместе, после чего разъехалась – и мужчины по сей день не возвращались, хотя некоторые их вещи лежат в комнатах. Эмилия фон Ливен в тот день вообще не появлялась, а вечером отбыла и графиня де Гаше – якобы к подруге.
– То есть все они, уезжая, знали, что мертвый фон Бохум лежит у себя в комнате? Или что он вот-вот примется помирать?
– Откуда
