Земли разной степени замшелости."Где теперь мой Итан и кто его водит?"
Айне был тридцать один год. В этом возрасте можно было бы уже первый раз подать на звание майора и получить командование подразделением. Рука снова зачесалась и Айна похлопала по карманам жилета в поисках мази.
Тогда во время неудачной высадки на Мардроин ей на пятой минуте повредили колено меха, на восьмой – разбили ракетой обзорное стекло. Когда они с побитым подразделением дошли до точки поддержки и эвакуации, раненых оказалось слишком много и со стороны сепаратистов, и со стороны Альянса, так что Айна просто попросила медицинский клей и выловила осколки стекла сама. Медики, слишком занятые сортировкой больных, просто мазнули по ней взглядом и отпустили в каюту.
После этого все разы, что ей удавалось бывать дома, она надевала рукава подлиннее. Хотя её родители тоже были военными, пришлось бы долго объяснять, почему к в перспективе серьёзному ранению все отнеслись так спокойно.
А потом ей пришлось исчезнуть из их поля зрения.
Для простого и незатейливого мотеля на станции дальнобойщиков, в комнате оказалась удивительно хорошая звукоизоляция. Только один раз она услышала глухой удар в стену, но в остальном никакой шум спать не мешал. Время от времени ощущалась лёгкая вибрация – станция поворачивалась, сохраняя стабильное положение в космосе. Видимо, на Згиф воздействовала ближайшая планета, и приходилось корректировать расстояние. Обычное дело для старых станций, которые строили зависимыми от ближайшей орбиты.
Разговоры о том, чтобы перестать строить станции в такой близости от крупных космических тел, ходили уже давно, но строительным компаниям всё ещё было удобнее так. К тому же схема была уже не первый десяток, а то и сотню лет как опробована.
Из неглубокого сна её вырвал странный звук с пола. Свесившись с койки, Айна увидела сигнал своего браслета связи, который она сбросила перед сном. Жестом приняв звонок, она поискала взглядом наушник – он лежал поодаль, но признаков жизни не подавал.
"Всё-таки сломался, гад."
На полупрозрачном экране появилось довольное лицо Алекса, но он немедленно постарался сделать более серьёзное выражение.
– Доброе местное утро, капитан. У меня тут немного новостей образовалось.
– Я не… Да чёрт с тобой. Я сейчас спущусь. Или ты хочешь эти новости прямо так обсудить?
– Спускайся. Я уже заказал тебе кофе. Может, он тут и не такой уж потрясающий, но точно получше моего.
Зеркалом в этой комнате служил металлический кусок стены, отполированный хотя бы до приблизительной зеркальности. Похожими были оборудованы душевые на военных линкорах. С отражающей поверхности на неё смотрела женщина с немного угловатой челюстью и небольшим носом. Три красные пряди на самой макушке были результатам эксперимента молодого армейского врача, который хотел изобрести самообновляющийся
