не двигалось. Но разглядеть его тоже не получалось. Слишком густо в том месте росли деревья.
– В Караганде! – ответил электрик. – У товарища твоего приступ воспалённой фантазии. Вот ему и померещилось. Нет тут кабанов. Это я так сказал, для красного словца. Зато меня по-настоящему скрутило, аж дыхнуть не могу спокойно. Все из-за вас. Пионеры… Тимуровцы… Чтоб вам пусто было с вашим Новым годом.
– Ничего не померещилось мне, – обиделся Ряскин. – Вон там стоит.
– Вон там стоит… – передразнил его дядя Родя. – Глаза на место поставь.
– Ребят… Ребята… – Послышалось вдруг из-за деревьев. Как раз с той стороны, где теоретически Антон увидел кабана.
– Мишин! – Рыжий нагнулся, поднял палку с земли, а потом швырнул ее туда, где находился Вася. – Придурок! Мы думали, кабан! Ты какого черта сюда пошёл? Тебе же велели ждать возле забора. А если бы застрял опять? Давно в дыре жопой не светил.
– Не мы! – Родион Васильевич погрозил пальцем куда-то вверх. – Попрошу меня к своим глупым домыслам не приписывать. Это вы думали. А я себе спину потянул. Из-за вас.
– Иди сюда! – Снова крикнул Толстяку Ряскин.
– Это вы идите сюда. Кое-что покажу. – Отозвался Мишин.
– Так…На! – Я решительно шагнул к Родиону Васильевичу, выхватил из его рук топор, а потом сунул его Рыжему. – Руби! Пора заканчивать очередной цирк с клоунами. К Васе сам схожу. Посмотрю, что там.
– Но… – Антон начал было отнекиваться. Зря. Я окончательно потерял терпение. Тем более, оно вообще никогда не было моей добродетелью. И так в новом теле слишком многое принимаю как данность.
– Ряскин… – Я схватил Рыжего за плечо, сжал его пальцами, а потом подтянул пацана к себе. Смотрел при этом ему в глаза, чтоб Антон точно видел мой настрой. – Если ты сейчас же не срубишь эту дебильную елку, я за себя не ручаюсь. Понял?
– Блин… – Ряскин осторожно высвободился, – Знаешь, что, Ванечкин? Ты меня иногда пугаешь. Мы, конечно, раньше знакомы не были и может, это – твое естественное состояние, но иногда у меня возникает ощущение, будто ты – вовсе не ты. А на самом деле в тебе сидит кто-то другой.
– Представляешь, как тяжело жить… – Ответил я Антону, а потом отправился к Мишину.
Васю нашёл за деревьями, которые росли чуть в стороне от секретного лаза электрика. Толстяк стоял, опираясь руками о колени, наклонившись очень низко, и внимательно рассматривал что-то на земле.
– Ну, и? – Подошёл к нему, встал рядом и тоже принялся разглядывать траву. Там реально что-то валялось. Яркое и красивое.
– Смотри… – Толстяк ткнул пальцем. – Это – лента. Та, которую девчонки заплетают в косу.
Я сел на корточки, потом взял предмет, о котором шла речь, в руку. Действительно, лента. Цвет интересный. Какой-то бирюзовый с отливом.
– И что? Лента. Кто-то из девчонок ее и потерял. Точно не пацан.
