несмотря на свою маску крутого задиры, на самом деле был довольно молчалив и спокоен. Иногда, конечно, проскакивали неприятные моменты с мелкими оскорблениями, но Виктория даже не обижалась. Каждый по-разному переносит тяжёлые для психики события. Если ему от оскорблений становится реально легче, то потерпеть не такая уж и большая проблема. К тому же, именно блондин поймал для них кролика и даже приготовил его.
На сытый желудок и разговаривать было легче. Беседа завязалась сама собой. Они размышляли о том, кем были нападавшие и выжили ли другие.
– Я вышел к соседям, мама попросила одолжить у них немного специй, чтобы приготовить ужин. – рассказывал Генри. – Мы часто готовили ужин вместе, к тому времени отец как раз возвращался с рынка, а младшая сестра иногда звала друзей, чтобы дома было не так скучно.
Виктория внимательно слушала неожиданное откровение своего обидчика.
– Вчера было так же, только у мамы на кухне не оказалось перца и она сказала, что без него блюдо будет совсем не вкусным. Я немного повозмущался, но всё же пошёл. Сестра с другом разглядывали мои книги по магии, ни черта не понимали, но им очень нравились картинки. – он еле улыбнулся от собственных воспоминаний. – Я как раз уже собирался возвращаться от соседей, когда прозвучал взрыв. В панике выбежал и не поверил своим глазам, когда увидел, что знакомый с детства дом, дом который построил мой отец собственными руками, полыхает как костёр на празднике урожая. – парень шмыгнул носом, но не стал стирать подступающие слёзы. – Я слышал их крики, Виктория. Они не звали на помощь, а просто кричали от боли. Я попытался затушить огонь магией, но всё было в пустую. Потом пришли уроды в чёрном, напали на соседей, тогда я понял, что во всём виноваты они. Всего секунда, а я уже знал на кого вымещать свою злость. Огонь распространялся очень быстро, я даже не успел как следует попрощаться, нужно было помочь другим. Мы побежали в сторону главных ворот, по дороге встречали просто уйму солдат, а потом я увидел тебя.
Виктория сначала подумала, что парень закончил рассказ, и не решалась, что-либо сказать, но спустя примерно минуту блондин продолжил.
– Знаешь, мне стало так обидно. Я был очень зол, что кто-то вроде тебя выжил, а моя сестра, у которой вся жизнь была впереди – нет. Где чёртова справедливость, спросил я себя. А потом, ты неожиданно помогла мне возле реки. Ты помогла мне…так легко, словно вообще не задумывалась, что можно поступить как-то иначе. Словно для тебя это было сущим пустяком помогать тому, кто так долго портил тебе жизнь. – Генри тяжело вздохнул. – Любой другой на твоём месте был бы рад оставить меня умирать. Так почему, Виктория?
Виктория не знала, что ответить. Она не привыкла к такому. Но что-то во взгляде Генри почти молило её сказать хотя бы слово.
– Я ненавижу тебя. Если честно ты нереально бесишь.
Блондин недовольно поджал губы, но промолчал.
– Но я не из тех, кто бросает кого-то умирать только из ненависти. Если другие делают всякое, это совсем не значит, что я обязана делать то же самое. У меня есть
