style="font-size:15px;"> Терапевт: Нет. Люди часто врут, когда их когнитивные функции снижаются. В состоянии опьянения именно это и происходит: страдают память и рассудительность, так ведь? И чтобы заполнить образовавшиеся пробелы, люди неосознанно врут. Тем более что пьяный человек, как правило, уверен, что он не пьян. Может бессвязно говорить, что в голову взбредет.
Я: Так со мной все в порядке?
Терапевт: В порядке. В состоянии опьянения потеряли над собой контроль. Мы используем профессиональный термин «расторможенность». Возникновению расторможенности способствует употребление алкоголя и наркотиков. Люди совершают импульсивные действия, те действия, на которые сами наложили табу. Поупрекайте себя денек и хватит. Скажите себе: «Впредь не буду так напиваться!» И все.
Я: Я уже перестала себя мучить слишком подолгу.
Терапевт: Не вините себя, вините алкоголь. Вы же сказали. Что, если бы не напились, не солгали бы… что поступили так спьяну.
Я: Так я не патологическая лгунья?
Терапевт: Нет. Вы просто выпили лишнего.
Я: Я завидую людям, которые, даже напившись до беспамятства, не несут ерунды.
Терапевт: А разве есть такие люди? Есть люди, которые засыпают. Они не успевают наделать ошибок, поскольку их центр сна быстро подвергается воздействию алкоголя и заставляет их отключаться, но большинство несет ерунду. Остальные просто устойчивы к алкоголю.
Я: А!.. На прошлой неделе вы сказали, что я хочу стать правильной, потому что я хороший человек. Но, похоже, я хочу стать правильной, поскольку я неправильная.
Терапевт: Вы, значит, уже определили себя как неправильного человека. Это доказывает, что, если у человека в чем угодно завышенные стандарты, он смотрит на себя настоящего негативно. Считает, что ему необходимо совершенствоваться. Именно это с вами и происходит. Алкоголь пьют, чтобы опьянеть, а вы завидуете тем, кто не пьянеет.
Я: Когда вы говорите, мне кажется, что все просто. На этой неделе я хотела уволиться из фирмы. Много что вызывало стресс. В среду я выпивала с коллегами – им со стороны кажется, что я нахожусь в довольно комфортном положении, да и начальница у меня неплохая. А коллеги оказались в тяжелых обстоятельствах. И я выслушивала их истории. Но мне тоже тяжело. И хотя мне тоже тяжело, я вынуждена выслушивать чужие истории. Похоже, и подруги, и коллеги думают, что всем тяжелее, чем мне. Мне вдруг стало обидно.
Терапевт: То есть вы сдержали гнев. Как планируете его выразить?
Я: Собиралась посоветоваться с начальницей. В тот день я не сделала то, что начальница мне поручила, и, постонав, после обеда все-таки поинтересовалась у нее, как быть. И она с легкостью решила проблему. Я была ей очень благодарна и не смогла больше ничего сказать. Ведь начальнице тоже очень тяжело.
Терапевт: Откуда вы знаете, что другим тяжело?
Я: (мое сердце екнуло) А на самом деле я не могу этого знать?
Терапевт: Говорите людям, что вам тяжело.
Я: Я не знаю, как о таком говорить.
