красную плитку. Человек молчал.
– Привет, подруга! Охрененная погодка сегодня? А? – не выдержал Ростик.
Женщина?
– Где он? – раздался женский голос из-под капюшона.
Моё сердце пропустило два удара…
Ребята переглянулись. Потом лицо Мармота посветлело:
– Так ты о флешке с Мечом Хаоса спрашиваешь? Она у нас. А ты бабки принесла?
Человек словно не слышал орка-грабителя из клана «Дрова». Он качнулся взад-вперед и произнес:
– Где Экзекутор?
Вот тут я едва не слетел с толстой ветви. Нет, я много повидал и многое знаю, чтобы так удивляться, но всё равно не смог сдержать брови, взлетевшие под линию волос.
Этот голос…
Я много раз слышал его во снах и всегда просыпался в поту. Порой вскидывался от дикого крика и только спустя миг понимал, что это кричал не кто-нибудь посторонний. Это кричал я сам.
– Слышь, какой Экзекутор? – спрыгнул с лавочки Кент. – Нет тут никакого Экзекутора. Ты бабло принесла или мы забираем флешку и валим?
– У меня есть послание для Экзекутора, – проговорила фигура, не обращая внимания на Кента. – Ты разрушил мои планы и сорвал эксперимент, но ты раскрыл себя. Последний из русских серафимов, я объявляю на тебя охоту. Ты слишком надоедливая муха и от тебя пора избавиться. Отныне ты в розыске. Сотне людей отправлено приглашение принять участие в охоте на палача! И они приняли приглашение!
– Чо ты несешь? Ты чо, под спайсом? Какой Экзекутор? Вали отсюда, подруга! – прорычал Мармот.
Я цеплялся из последних сил за мокрый сук. По коже ползли мурашки размером с кулак. Зубы почти крошились от напряжения.
Нет, этого не может быть!
Это всё сволочной профессор! Это всё его шутки!
– Сейчас по всем интернет-каналам транслируется, как ты топишь этого молодого человека, – фигура подняла руку и показала странным пальцем на Кента.
Странный палец блестел в свете фонаря, как пластиковый протез.
Семен Андреевич Смирнов заплясал на месте, выпучил глаза и начал бить руками по воздуху. Если бы он был мимом, то я запросто угадал бы, что он изображает утопающего. Голова запрокинута к небу, а рот разевается, как у только что вытащенного на воздух карася.
– Ты чего делаешь, сука? – подскочил Мармот и уже занес кулак над капюшоном.
– Этому ты ввел два кубика вытяжки яда тарантула. Смертельную дозу, – палец перешел на Мармота.
Николай Семенович Соболев застыл с занесенным кулаком. Его лицо исказилось от ужаса, а рот пытался втянуть в себя хотя бы немного воздуха. Он словно превратился в статую, на которого взглянула Медуза Горгона. Из горла раздался судорожный всхлип.
– Мужики, мужики… – начал было Ростик, но через секунду бросился прочь.
Палец тут же показал на удирающую спину:
– А
