style="font-size:15px;"> Черные пятна под глазами делали ее жалкой и безобразной.
– Люблю, – сказал Валя, оттирая пальцами тушь с ее щек.
– И я тебя люблю. Валь, почему все… все так плохо сегодня?.. Почему…
– Ну-ну, все хорошо. Давай приведи себя в порядок, сейчас фотографироваться едем, – гладил ее плечи Валя, искоса наблюдая за опирающимся на друзей Лешу.
Все расселись по машинам, жених и невеста разместились на заднем сиденье подъехавшей белой ауди, где были заранее приготовлены шампанское и пакеты бутербродов. Пожилой водитель попросил «не крошить булки», поскольку убираться, кроме него, было некому.
Понемногу Алина развеселилась. Они пили шампанское, целовались и, смеясь, обнимали друг друга.
– Ай! Не надо, я разолью сейчас!
– Да мы вытрем, уплочено. Лучше иди-ка ко мне, вот та-а-ак…
– Валька, ну осторожней! Ай, нога! Я тебя не узнаю прям. То на людей прыгает, то хохочет.
– Это не я, это друг его на тебе женится.
– Что за друг еще, а-а-а? Ну уж не-е-е-ет!
– А вы кто, вообще, мадам, кстати? Я вас первый раз вижу. Вы моя невеста? Точно? А?
– Ну Ва-а-аль!..
Смеясь, Алина будто бы забыла, что еще полчаса назад растирала слезы, Валя даже видел пятна туши на ее платье. Его вдруг накрыло какое-то странное состояние беззаботности, захотелось жить сиюминутным моментом, целовать эту девушку. Его жену. Валя перевел взгляд на обхваченный кольцом палец. Может быть, он даже ее любит, ему же с ней хорошо настолько, что не хочется другую. Вдруг все же любовь? Наверняка это и есть пик тех сильных чувств, которые он может испытать.
Будто нарочно, Алина крепко к нему прижалась и прошептала что-то очень сладкое, неимоверно приторно-ласковое, неуместное. До тошноты. Валя, сжав зубы, смолчал. Может, и это нормально. Может, и его отец когда-то говорил маме…
Он резко оттолкнул от себя Алину.
– Да что с тобой?! – воскликнула невеста. – Ты можешь объяснить? Или так и собираешься…
– Ничего, – отвернулся к окну Валя.
Теперь они молча ехали по городу. На блатной мотив радио пело о береге счастья и пристани любви. Водитель то и дело косился на них в зеркальце.
Кортеж остановился возле стелы с вечным огнем. Из багажника достали еще теплого шампанского с бутербродами, и, пока гости выпивали, Валя с Алиной поплелись фотографироваться.
– Молодые, не кисните! – подбадривала девушка, размахивая руками, как парковщик. – Сюда, сюда. Понимаю, жарища сегодня, но давайте встряхнемся. Жених, ну! Встаньте у огня!
Валя попытался привлечь к себе Алину.
– Это что еще за новости? Алин, обнимитесь, ну ёперный театр!
– Давай хотя бы для фотографий, – шепнул ей Валя.
Алина посмотрела ему прямо в глаза. Впервые Валя разглядел в ее чертах не ласку или робость, а холодный упрек, почти граничащий с неприятием.
– Ты обещаешь мне, что мы поговорим? Обещаешь?
– Обещаю.
