воздухом и, наконец, посмотреть салют.
Я был слишком взвинчен, чтобы отпустить ситуацию и решил оставить за собой последнее слово, даже ценой удара по лицу. Поэтому подошел к мужчине и тихо, зато многообещающе, процедил:
– Встретимся на трассе, ублюдок!
Цыпкин озверел, дернулся, но его друзья держали его крепко и буквально волочили на выход. Я понятия не имел, что на меня нашло, но я был бы не против сцепиться с ним по-настоящему. На этот раз я был готов и смог бы дать ему отпор.
– Ты с ума сошел?! – Марьяна дернула меня и повернула к себе. – Он же огромный, как скала!
– И с вискарем вместо крови, – даже обидно, что она не верила в то, что я способен постоять за себя и за нее.
– Откуда он тебя знает? – хмурилась она, рассматривая мое лицо.
– А тебя?
– Я как-то сняла на камеру, как он ударил соперника в “Белом колодце”.
Точно! Я же видел ее в тот день, но слишком быстро скрылся, чтобы не подставляться. Она поступила тогда очень смело и безрассудно. Так, все, пора поговорить об этом!
– Он меня бесит, – проворчал я, хотя собирался сказать совершенно другое.
Музыканты вовремя заиграли медляк, мы были единственными кто стоял посреди зала. Я повел ее на танцпол, преисполненный решимости вернуться за стол и поговорить с ней.
– Потанцуй со мной, пожалуйста.
– Я уже тысячу лет не танцевала, – она шла за мной, цокая каблуками.
Я обнял ее, прижал к себе и наклонив голову, уткнулся носом в ее висок. Запах ее волос успокаивал меня и возвращал в нужное русло.
– Давно хотела спросить, – Марьяна положила руки на мои плечи и тихо усмехнулась, – зачем ты тогда привел меня в комнату брата? Только не говори, что хотел притвориться, что ты это он. Ни за что не поверю.
– Нет, я не собирался тебе врать, просто тогда был не готов показать свою комнату.
– А что в ней такого? Неужели скелеты в шкафу?
– Да, парочка есть.
Она усмехнулась. Смешно ей! Интересно что она скажет, когда все узнает.
– Но рыбка-то точно твоя, – заключила она. – На кой черт нужно было тащить аквариум в чужую спальню? Ты такой смешной!
Она права, это действительно идиотский порыв. Тогда я думал точно не мозгами.
– Я не хотел, чтобы ты знала, кто я.
С серьезным решительным настроем я смотрел ей в глаза, мысленно готовясь к пощечине, или к тому, что вижу вот эту смешинку в ее глазах в последний раз.
– А кто ты? Бэтмен или… – она в ужасе закрыла рот и часто заморгала, хотя в глазах плескалось веселье. – Ты Кристиан Грей!
– Ха-ха! – закатил глаза я.
За окном раздался свист, шипение вылетевших ракет в небо и первый звук разрыва. Полумрак ресторана осветился ярко-оранжевым светом.
Марьяна вцепилась в мои руки и сжала их мертвецкой хватой:
– Никита, что это? – прошептала она, бледнея.
За
