меня не волнуйся, – сказала Роза Кларе, стоя посреди их комнаты и держа в руках свою любимую футболку. – Обещай не волноваться, – прибавила она строго. Глаза ее были густо подведены. Роза всегда ходила в боевой раскраске – светлый, почти белый тональный крем, толстый черный карандаш для глаз, черная тушь, тени голубые или зеленые (в тот раз были зеленые), а помада такая светлая, что губ почти не видно. Однажды она нарисовала на щеке черную слезу. Волосы она красила в черный, а кончики осветляла до соломенно-желтого и делала начес. «Я страшна как смерть, – сказала она однажды, любуясь собой в зеркале над ванной. – Правда, страшна как смерть?» «А по-моему, ты красивая», – ответила Клара искренне. Красивей Розы нет никого на свете.
– Но куда ты собралась? – спросила Клара, глядя, как сестра укладывает вещи. – Где ты будешь спать? – Горло саднило от непролитых слез. Роза терпеть не могла, когда Клара плачет. – Когда я тебя снова увижу? Как я узнаю, все ли с тобой в порядке?
Роза призадумалась.
– Этого я пока не могу сказать, – ответила она наконец. – Но я тебе передам весточку. Не знаю, когда и как, но передам. Так что жди. Но когда получишь, маме с папой ни слова, ладно?
С минуту она пристально смотрела на Клару, грызя ноготь, – Роза вечно себя ругала за привычку грызть ногти. «Не вздумай, – предостерегла она однажды Клару. – Если начнешь грызть ногти – убью. Обещай, что не начнешь».
Вынув изо рта палец, она добавила уже ласковей, а это было на нее не похоже, ведь Роза не любила телячьих нежностей:
– Как найду, где жить, приезжай ко мне в гости. Вот будет весело! По вечерам будем гулять допоздна, все-все тебе покажу!
Она улыбнулась, и Клара попыталась улыбнуться в ответ, но губы так дрожали, что улыбки не получилось, и у Розы вдруг сделалось несчастное лицо. Она затолкала футболку в сумку, сумку бросила на кровать, обняла Клару и стала ласково укачивать.
– Я тебя страшно люблю, – шепнула она Кларе в макушку. – Ужасно. Обещай не забывать, что я тебя ужасно люблю.
– Обещаю, – еле выговорила Клара, потому что слезы душили ее. Но Роза, против обыкновения, не разозлилась на Клару, а прижала ее к себе и долго не отпускала. А потом ушла.
Что правда, то правда, постоять за себя Роза всегда умела. Однажды Рон Тейлор подкрался к ней сзади, положил свои жирные лапищи на ее маленькие грудки, а Роза вывернулась и врезала ему школьной сумкой по лицу, так что из носа у него брызнула кровь. Клара все видела своими глазами. И если Роза сказала, что не пропадет, – значит, не пропадет. Поэтому первое время Клара за сестру почти не волновалась, просто ждала, скорей бы та вернулась. Но спустя неделю в душу закралась тревога. Мало того, что Роза никогда так надолго не пропадала, еще и мама совсем измучилась, а папа притворяется, будто все хорошо, и это просто ужасно. А вдруг там, в большом мире, подстерегают опасности, о которых Роза не ведает? Раз родители так волнуются, получается, так оно и есть.
Кларе
