базар-вокзал:
План повысил царь по валу, а сырья не дал.
Богоизбранный взорвался, касками стучит у касс…
(Так когда-то взбунтовался наш Новочеркасск).
Бунтарей вмиг усмирили, устранили перебой,
До смерти одних забили, а других – в забой.
Делегацию рабочих принял к ночи фараон,
Слушать никого не хочет, дует в свой тромбон:
«Вы ленивы сплошь и праздны, имя ваше – саботаж,
Хуже Энгельса заразы Иегова ваш.
Потому вы говорите: жертву Богу принесём -
Что работать не хотите, морды кирпичом.
Кирпичи свои лепите, чем торчать у алтаря.
Иегове на орбите вы до фонаря.
Нормы с птичьего полёта Богу не пересмотреть,
А соломы и помёта не видать вам впредь.
Как хотите, выполняйте утверждённый свыше план,
А потом объединяйте гегемон всех стран».
Всех встречают близ обочин Моисей и Аарон,
Представителей рабочих выгнал фараон.
Хорошо хоть не пальнули в делегацию вдогон.
Аарон стоит понурый, первый поп Гапон.
Тот, кто на демарш всех двинул, отвечает головой.
Карасём не скрыться в тину, хоть белугой вой.
Бузотёры, словно дети, сопельки стоят жуют,
Хуже Сакко и Ванцетти провалили бунт.
Ропщут люди: «Наказанье мы несём теперь за вас.
Вами двигало тщеславье, а не Божий глас.
Стали мы пред фараоном заговорщиками, впредь
Нам логистики препоны не преодолеть».
Где кредит доверья тает, к мудрецу народ жесток,
С кулаками подступает: Тоже мне, пророк…
(Кто кого убьёт с похмелья, узнаём мы из «Вестей»).
Обращается немедля к Богу Моисей:
«Господи! Почто подвергнул бедствию народ ты свой?
В бой, просил Тебя, за веру пусть идёт другой
В деле убежденья профи, а не дилетант, как я.
Из всех прочих на Голгофу выбрал Ты меня.
Египтянина в деревне я оглоблею убил.
До сих пор ту кровь, наверно, Ты с меня не смыл.
Тем, что в уши мне вложил Ты, я сатрапа пристыдил,
А еврей наш не двужильный ещё пуще взвыл.
Ниже плинтуса стал ползать избранный Тобой народ.
Если так – то, что за польза от моих забот?
Люд в преддверии Исхода чувствует Твои пинки.
Знать, народу неугодны в спину тумаки.
Нас к свободе заставляешь двигаться иных бодрей,
Почему ж не избавляешь от невзгод людей?
Думаешь, в тепле под кровлей скажут, хорошо и тут,
В край, Тобой что уготовлен, вовсе не уйдут?
Тяготы терпеть похода – сытым не велик искус.
Что важней для нас – свобода или хлеба кус?»
