стоит в проёме Кузя и, открыв рот, закидывает себе в рот Ммденс. Делает это так ловко, что не одна конфетка ещё никогда ни разу в жизни не упала на пол.
Наверно, он долго упражняется у себя дома. Ведь известно, любой талант это, прежде всего, техника и многократное повторение.
В этот раз я не стала долго дожидаться, и считать, сколько ещё конфет забросит он себе в рот у меня на пороге, и бесцеремонно, за воротник, втащила толстяка в квартиру.
– Если тебе срочно потребовался мужчина, так и скажи, я сам войду, – сказал, влипнув в стену от моего толчка.
– Да, мне срочно нужен один красавец-мужчина, – говорю, забирая у него из рук пакетик с Ммденсом.
– Эй, полегче, дамочка, я не готов к испепеляющей страсти прямо сейчас, предупреждать нужно было, я бы в душ сходил.
– Ты идиот. Не ты мне нужен, а Прудников.
– Ох, ну, конечно, а луну с неба тебе не нужно? Ты только скажи, я достану. Это не так трудно, как притащить сюда, в эту квартиру, одного из королей нашего класса. Забудь, – Кузя повернулся и пошел на кухню к своему любимому месту – холодильнику. Открыл его, достал мороженое, заглянул в ведро, обернулся и посмотрел на меня удивлённо, – кажется, это ведро я видел здесь на той неделе.
– Это оно.
– Ты что, лишилась аппетита и сна?
– Да, я лишилась всего.
– Трудный случай, а причина?
– Я уже сказала: Прудников – причина.
– Ну, хорошо, тогда почему здесь я, а не Прудников. Значит, всё-таки имеешь насчёт меня какие-то особые фантазии?
– Дурак, – я повернулась и пошла в гостиную, плюхнулась на диван и прижала к себе своего любимого, большого белого зайца.
Кузя вошел с моим мороженым и с большой ложкой.
– Хорошо, я слушаю.
– Он в городе, открыл фирму, юридическую. И наша Ольга устроилась к нему на работу, – выдаю всё, что знаю.
– Ого, времени зря не теряет. Он же вроде только приехал?
– Ну, вот так.
– И что нам это даёт? Ты думаешь, я пойду и буду взращивать себе конкурента.
– Ты ему не конкурент, Кузя, и хватит придуряться, ты прекрасно знаешь, кем заполнено моё сердце. И если ты мне не поможешь, вот учти, я тогда тебе больше слова не скажу.
Кузя опустил руки и вздохнул.
– Ты просишь невозможного, Лизок.
– Сам говорил, что для тебя нет ничего невозможного.
– Говорил, не отрицаю, но это равносильно стрельнуть себе в ногу.
– Ну, и не надо, тогда уходи, – сердито махнула я зайцем.
Он встал, пошел на кухню. Я услышала, как хлопнула дверца холодильника. Видно, мороженое поставил на место. Кузя снова показался в дверном проёме.
– Я подумаю, как тебе помочь, – сказал и пошел к двери.
– Лучше себе помоги. Хватит плакать в подушку. Найди уже, наконец, себе девушку! Надоело видеть твой тоскливый взгляд! – выкрикнула я ему в след.
Дверь захлопнулась.
Ну, вот, я обидела Кузю.
