обронила сумочку. Там, – киваю я себе за плечо, – на заднем дворе. Хотела попросить кого-нибудь осветить дорогу телефоном, чтобы я могла найти пропажу.
Он тяжело вздыхает, разочарованно покачивая головой.
– Пошли. Сейчас найдем. Диктуй номер, – вновь указывает мне мужчина.
– Зачем? – успеваю вымолвить я, прежде чем прикусываю язык, столкнувшись со смеющимися темными глазами. Ну ясное же дело зачем! – Да, конечно…
Диктую номер, спускаясь с крыльца, и запоздало соображаю: я включила беззвучный режим, чтобы звонки Дена не действовали на нервы. Прекрасно же!
– Набрал. Звука не слышу.
– Его и не будет… – резюмирую я.
– Беззвучка? – тонко подмечает незнакомец.
– Угу, – угрюмо киваю.
Как только он включает фонарик, я тщательно обшариваю взглядом все закутки и поверхности. Ничего. Сумочка как сквозь землю провалилась. Мы на три раза прошлись по указанной мною стороне, и все равно ничего!
– Ну вот, – расстроенно лепечу я, отворачиваясь. – Что же теперь делать…
– А что ты планировала? – любопытствует незнакомец, гордо вскидывая подбородок.
– Ну… я… – тяжело вздыхаю, – я, если честно, очень хотела уехать отсюда. Думала вызвать такси.
Уныло отворачиваюсь от мужчины. Кроме Дена мне об одолжении и попросить-то некого. Если только вновь не потревожить папу и не просить выслать за мной машину. Или к администратору…
– Такси? Уверен, ты бы долго ждала. А учитывая вечные пятничные пробки, машина добиралась бы к тебе нереально долго.
– Да, я понимаю. Ладно, что-нибудь придумаю. Спасибо за отзывчивость.
Отворачиваюсь и останавливаюсь, не зная, что делать. А может…
– А вы не могли бы вызвать мне машину с вашего телефона? За такси платить мне нечем, но как только я доберусь до дома, обязательно рассчитаюсь за поездку.
– Постой здесь, – с каким-то царственным спокойствием приказывает он. – Я… сейчас вернусь.
На улице уже холодно, и мне становится зябко. Я обхватываю себя руками и пытаюсь согреться, скользя ладонями вверх-вниз по обнаженным плечам.
– Ты что, замёрзла? – впивается мне в затылок новый ледяной клинок. И тут же на плечи опускается серый пиджак. Я разворачиваюсь, с благодарностью смотрю на мужчину. Моего обоняния не касается шлейф парфюма или табака. Я не могу понять, чем пахнет этот пиджак. Какой-то тонкий мягкий аромат. Ополаскиватель? Ароматизатор? А еще я невольно отмечаю, что в составе ткани слишком много синтетики. Это кажется мне таким странным и непривычным. У папы все костюмы лучшего качества, и пиджаки совершенно другие на ощупь.
– Насчет такси, – уточняет мужчина. – Я, конечно, вызову машину, но сам тоже уже планирую уезжать. Если хочешь и не побоишься сесть с незнакомцем, могу подвезти тебя.
Сомнения обрушиваются и жалят. Я никогда в жизни не ездила с малознакомыми людьми. Папа с детства настаивал на осторожности и машине
