лет не дурила. Вроде все устаканилось. И счастье.
Гнилое счастье. Рогатое.
– Я понял, Лиз.
Сказал и замкнулся. Не слушал больше ее криков. Не обращал внимание на раскрытый посреди спальни чемодан. На то, как моя родная, любимая, самая лучшая на всем свете женщина собирает летние вещи. Ах да, Артурчик же ее в Эмираты пригласил. Собственно, с этого и начался наш вечерний скандал.
Я только пришел с работы, принял душ и переоделся в домашнее, предвкушая, как мы с Лизой проведем вместе вечер. Поговорим, может быть, что-то посмотрим, а потом я уведу ее в спальню, чтобы вместе подниматься к звездам.
– Лизуль, включишь музыку? – заходя в спальню, с улыбкой попросил невесту.
А она в этот момент, пыхтя, доставала из ящика кровати огромный чемодан.
– Дань, сам включи. Мне собираться нужно. Я улетаю в Эмираты.
В тот момент я как замер у стены комнаты, так до сих пор не могу от нее отлипнуть.
– В смысле – улетаешь? – спросил, уже чувствуя, что надвигается беда.
– Ой, Дань, не души. Ты же понимаешь все. Не мог не заметить.
Она картинно всплеснула руками и возмущенно посмотрела на меня.
– Я влюбилась, прям вот сильно, знаешь. По-настоящему. Не хочу тебе врать.
Вот так. Я душный. А она влюбилась…
***
Еще два часа я наблюдал, как Лиза собирается. Какие-то вещи сразу пихала в огромные пакеты. Говорила, что их заберет сразу после возвращения. Что-то выкидывала в мусор. Упаковала в кофры свои пальто и шубку. Серьезный подход к делу. Да-да. Лиза вообще была такой. Резкой и решительной. Правда из этой квартиры она еще ни разу не уходила. Не так уж и давно мы ее купили. Сразу после последнего примирения. Два года счастья. Вот наш срок. Не захотели оставаться там, где слишком многое напоминало о темных временах. Но даже со съемных квартир Лиза уходила всегда глобально. Собирала вещи. Перевозила в камеры хранения, потому что не хотела оставлять что-то за спиной. Жечь мосты – так капитально. Не правда ли?
Вот и сейчас сжигала. Напалмом нашу жизнь. Кислотой разъедала мои чувства. Оставляя за собой погром, кучу разбросанных вещей и тонкий шлейф дорогих духов. Черника. Мое белокурое счастье пахло черникой. И ее любимый аромат за двадцатку – единственное, что осталось после щелчка замка. Хорошая у нас дверь. Качественная. Захочешь не хлопнешь.
Повернув голову в сторону коридора, на мгновение зажмурился, а уже в следующее мгновение отпустил себя. Прекратил сдерживаться. Сорвался.
Первой полетела в стену ваза. Какая-то там тонкая работа витражных дел мастера, купленная Лизой в Италии. Звон стоял такой – уши заложило. Но легче не стало.
Не помогли и разбитые об стену кулаки. И молчаливые слезы на ресницах, которые непрошенными гостями оставляли след на щеках.
Как не помогло и смытое в унитаз кольцо. Красивое. С сапфиром в цвет глаз любимой. Пришлось объехать более десяти ювелирок,
