крестовом походе, носил фамилию Шарни. Поход, как известно, завершился в 1204 году завоеванием и разграблением Константинополя. Именно с этого времени из летописей исчезло упоминание о нерукотворном лике Христа, ранее ежегодно выставлявшемся в храме Святой Софии. Папа обращал внимание достопочтенного епископа, что упомянутый рыцарь Шарни принадлежал к ордену тамплиеров, который никогда не подчинялся Святому Престолу и вполне мог скрывать реликвию. Резонно предположить, что все эти годы сначала рыцари Шарни, а затем их потомки тайно хранили плащаницу в одном из замков этой фамилии, например, в Лирее.
Учитывая все изложенное, созданная комиссия считает возможной гипотезу о том, что недавно обретенная плащаница могла быть тем самым нерукотворным образом, которому поклонялись сначала в Эдессе, а затем в Константинополе.
Епископ сильно недолюбливал семью де Шарни и считал плащаницу несомненной подделкой. Старый граф Жоффруа, объявивший тридцать шесть лет назад о нахождении у него плащаницы, вел себя скрытно. Он наотрез отказался объяснить тогдашнему епископу и самому Пьеру, тогда еще молодому аббату, происхождение полотнища. Да и вообще де Шарни всегда были с местными епископами высокомерны. Как д’Арси ни добивался, но так и не стал духовником этой самой обеспеченной семьи прихода…
Мягкий стук в дверь кабинета прервал размышления епископа об испорченных нравах поместного дворянства. Слуга доложил о приходе художника. Епископ приказал провести гостя в столовую, где и предложил своему гостю разделить с ним ужин. Давно зная своего гостя, епископ с первого взгляда понял, что тот явно взволнован, хотя и старается не подавать виду. Художник не то чтобы был хорошо обеспечен, поэтому в гости он обычно приходил изрядно голодным. Но сегодня ни изысканная сервировка, ни доносящиеся с кухни запахи, ни хорошее старое вино, которое не спеша начал разливать сам епископ, не отвлекали художника от желания немедленно перейти к разговору.
Передавая епископу по одному бумажные пакетики с образцами, гость сбивчиво излагал свои выводы. А выводы его действительно были неожиданны. По мнению гостя, изображение было выполнено неизвестным ему образом. Он использовал все возможные растворители и уверен – волокна плащаницы не окрашены, а как бы слегка опалены. На волокне, взятом из пятна на груди, тоже оказалась не краска, а скорее следы настоящей крови.
После непродолжительного раздумья епископ задал гостю прямой вопрос: готов ли он поклясться, что рука человеческая не могла сотворить это изображение? Художник, как человек осторожный, конечно не согласился с таким однозначным выводом:
– В нашем ремесле время от времени появляются новые техники изображения. Некоторые мастера, наоборот, уносят с собой свои секреты.
Епископ продолжал подливать гостю и спрашивать:
– Неужели опытный мастер, вроде вас, не сможет если не создать, то скопировать это изображение?
Художник
