за вечер ни слова.
Адам попробовал разрядить обстановку музыкой и поставил пластинку с ненавязчивым джазом. Увы, в то и дело повисавшем молчании он звучал как-то жалко. Казалось, все вздохнули с облегчением, когда проигрыватель наконец также умолк. Не нужно было еще сильнее притворяться, что все как раньше.
Через три четверти часа этого мучения Адам потянулся за сигаретой:
– Мы пойдем немного подышим, а вы пообщайтесь, девочки, – сказал он и увел Паттерсона.
Тот охотно последовал за товарищем, они вышли на крыльцо и закурили в свете фонарей, отражавшихся в лужах на дорожке к дому.
Адам выдохнул дым, наконец он мог говорить:
– Я надеюсь, Хелен сумеет пробиться к ней. Я так устал, старина, эти полтора месяца я живу словно с чужим человеком. – Он помолчал. – Я стараюсь изо всех сил. Мы были у нескольких врачей. Все одно и то же – антидепрессанты и побольше отдыха. Это бред, друг, я не могу ее угробить, я только заново ее заполучил, достал с того света. – Адам тяжело вздохнул. Такая мука слышалась в его голосе. Казалось, порой он еле-еле мог выдавить слова вместо хрипа. И наконец умолк.
– Тебе не кажется, – прервал молчание Дэвид, – пора применить более серьезные меры?
– На что ты намекаешь? – встрепенулся Адам. – Клиника? Психушка?! Я никогда ее туда не отправлю. Даже если она однажды вообще перестанет меня узнавать и захочет придушить. Я люблю ее, понимаешь? Люблю. Не бросил тогда, ни за что не брошу и сейчас.
– Ладно, ладно, друг, успокойся, – встревоженно пытался успокоить его Паттерсон, хлопая по плечу.
Адам лишь устало кивнул в ответ.
Докуривали они в молчании.
* * *
В молчании Хелен пыталась придумать, как же завязать разговор с Мэриэм. Пусть они и не были подругами юности, но за те пару лет, что длилось знакомство, стали закадычными приятельницами, делящимися проблемами не реже, чем радостями. А тут будто чужой человек. Это действовало на нервы. Ходить вместе по ресторанам и ездить на побережье – это одно, а пытаться проникнуть за стену отчуждения – совсем другое. Тем более когда неясно, кто и что за ней.
Не придумав ничего более оригинального, впрочем ей и вправду было любопытно об этом узнать, Хелен спросила:
– Как у вас с ним сейчас? Все хорошо?
– Да.
«Еще бы было нехорошо. Тебе же вообще уже, кажется, все до лампочки», – чуть ли не со злостью подумала Хелен.
Вслух же, улыбнувшись со всем своим очарованием, завела разговор об их общем прошлом:
– А помнишь, мы в прошлом году ездили с ночевкой на озеро? Помнишь ту хижину? Говорят, ее снесли и строят отель.
– Понятно.
Хелен держала бокал в руке, вращая по кругу остатки виски на дне, словно это помогало ей придумывать новые темы для никак не задававшегося разговора. Бросив взгляд в сторону прихожей и входной двери, она воодушевилась:
– Мальчики,
