улыбался. А на неё можно шикать и злость срывать. «Ну и сиди один! – Лина надула губки. – Пойду вон с тем красавчиком поговорю, а ты смотри и кусай локти».
Наблюдать за развернувшейся сценкой было забавно. И слух у Ноя был острый, он разобрал всё, что говорилось сегодня в салоне. Ничего нового, впрочем, обычные страсти так свойственные человеку. Сколько раз он слышал и наблюдал подобное. Но несмотря на обыденность ситуации, наблюдения он не прекращал, кто знает, что и когда может пригодиться. Естественно, виду Ной не подавал, притворялся что дремлет в кресле. Господин сей, Итан Мюррей, был ему явно знаком, и имя его знакомо, но провал в памяти какой-то приключился. И дама из третьей каюты, Валери Марин, Мюррея узнала. Может, он артист, и Ной его мельком на экране видел? Натура у него подходящая, и к публичности он, очевидно, привык.
«Хм, известный артист, достаточно богатый, чтобы летать первым классом, да ещё и с любовницей – можно взять в разработку. За неделю познакомимся. Изучу его привычки и пристрастия. Артисты они люди увлекающиеся и суеверные. Может выгореть. Надо присмотреться внимательнее. Эх, я же отдых себе обещал, а опять о делах думаю. Ну, наблюдать и делать выводы – для меня не работа. Главное не начинать сразу планы строить и варианты просчитывать».
Услышав последнюю перепалку, Ной даже дыхание задержал, чтобы стать ещё незаметнее.
«Так… с любовницей у Мюррея сегодня что-то совсем не заладилось, – огорчился Ной, предугадывая последствия. – Сейчас она решит его позлить, а кандидат на роль красной тряпки для быка здесь только я. Ну, а я что говорил…»
– Доброе утро, – девушка взяла себя в руки и мило улыбнулась.
– Доброе утро.
Ной поднялся с кресла и представился:
– Ной Эбер.
– Зовите меня Лина.
– Удобно ли, госпожа Сэлби? – спросил Ной. Фамилию он запомнил, когда её называл стюард. Пошутил: – Ваш спутник не вызовет меня на дуэль?
– Мне сегодня кажется, что ему нет до меня никакого дела. Но даже если он вспомнит о моём существовании, то, поверьте, будет вести себя прилично.
«Какая непосредственность и открытость. Даже не знаю, что сказать, – никакой фальши Ной не заметил. – Или она гениальная актриса, что обманула даже меня, или же девушка не такого далёкого ума. Второе гораздо более вероятно. Впрочем, это её совсем не портит, она произвела на меня впечатление милой и приятной барышни. Пожалуй, мы подружимся. В благопристойных рамках, само собой, на территорию господина Мюррея я не покушаюсь».
– Хорошо, Лина, договорились. Тогда зовите меня просто Ноем. Присядете?
Она заняла его кресло, а он переместился на стул поблизости.
– Скажите, Лина, – Ной перешёл на проникновенный шёпот. – Вы, должно быть, актриса?
– Нет, почему вы так решили?
– Такая красивая девушка, с безупречной фигурой, с таким выразительным лицом… Я просто пытался угадать.
– Нет-нет.
Её
