и пытался не попасться девочке на глаза. Сашка, как истинное зеркало, платила Даниле Александровичу той же монетой – воспринимала его как предмет мебели. Такое поведение соседа казалось Юльке странным, но спрашивать о причине она не пыталась – чувствовала, что и эта тема окажется закрытой. Вообще, при внешней мягкости и открытости казалось, что сосед человек жесткий, суровый и временами бывает весьма язвительным. Более близкое знакомство с ним Юльке скорее всего не понравилось бы, но вечерние легкомысленные посиделки более чем устраивали.
Буквально после второй встречи Данила Александрович определил для себя Юлькино материальное положение как бедственное и предложил выход из сложившейся ситуации. При их НИИ существовал небольшой детский сад для детей сотрудников, куда он и устроил по большому блату Юльку и Сашку на три дня в неделю. Одну воспитательницей, а другую – в ясельную группу. Утром он забирал их с собой в Москву, а обратно они обычно добирались своим ходом, на автобусе или электричке.
…Что Юлька внезапно и сильно влюбилась, Данила Александрович понял, кажется, раньше нее. Задал несколько ненавязчиво-наводящих и вроде бы пустяковых вопросов, как-то внезапно помрачнел и перевел разговор на другую тему.
Она уволилась из детского сада, проработав полгода. Деньги, которые приносил Стас, сделали ее попытки заработать хоть что-нибудь бессмысленными, и он предложил ей не мучить себя и Сашку тяжелыми поездками. Юлька с радостью согласилась.
Она снова сидела дома, но почти перестала видеться с соседом. Только изредка он по старой памяти захаживал к ним вечером на чай. Стан старался из всех сил держаться ровно и дружелюбно, но Данила Александрович все равно чувствовал напряжение и визиты скоро прекратились.
6
Юлька отпила из бокала.
Сосед о чем-то увлеченно беседовал с военным. Яна сидела выпрямившись, будто проглотила аршин, смотрела прямо перед собой и участия в беседе не принимала. Казалось, она ничего не видит и не слышит. Военный ее старательно не замечал, его губы болезненно кривились. Данила Александрович изо всех сил пытался втянуть в беседу обоих.
Оказавшиеся за одним столом азиат, грузин и Илья, обедали молча.
Девушка с юношей изредка перебрасывались короткими фразами, от которых юноша все больше мрачнел.
Станислав спорил уже со всеми за столом. В какой-то момент, потеряв терпение, он резко поднялся и решительно направился в сторону ближайшего лифта.
– Станислав Владимирович, не смею задерживать, но хочу предупредить. Вы не найдете выхода на улицу. Я бы на вашем месте вернулась в холл и послушала вместе со всеми то, что мне необходимо до вас донести, – голос тетушки Адамины, очень убедительный и спокойный, остановил его на полдороге. Стас поколебался секунд пять и без возражений вернулся на место.
– Прошу
