головы, Альяр разил гадину, стараясь попасть туда, где шкура была тоньше – ноздри, глаза и пасть. Удары его причиняли Зверю боль, но были неопасны. Альяру никак не удавалось подобраться под горло, в то место, где броня была тоньше и можно было нанести смертельный удар.
Наконец Чудище с такой силой ударило головой, что Альяр отлетел далеко в воду. Ослеплённый яростью и болью Зверь ринулся в город, намереваясь снести всё на своём пути, но Бажен к тому времени уже отыскал несколько бочек со смолой и поджёг всю пристань, отрезав чудовищу дорогу в город.
Полыхали старые лодки, сараи, сваи, доски и брёвна, сваленные на берегу. Зверь в ярости метался по берегу, обжигаясь и поднимая снопы искр. Наконец, Чудовище повернуло обратно в море и погрузило в холодную воду свою израненную, обожжённую морду. Как раз из воды Альяр и добрался мечом до уязвимого горла.
Хлынула чёрная кровь, расплываясь на поверхности моря маслянистыми пятнами. Чудище забилось в конвульсиях, поднимая волну и круша в щепки корабли у пристани, потом затихло, покачиваясь на волнах.
После того Альяр и Бажен долго возились, отделяя голову Зверя от туловища, используя поочерёдно все инструменты, которые Бажен смог раздобыть в амбарах на пристани – в ход шли топоры, багры, пилы, кувалды. Уже светало, когда они мокрые с головы до ног, чёрные от грязи и копоти, уставшие и продрогшие сели греться возле догорающего пожарища. Голова чудовища с оскаленной мордой валялась на берегу, а тело, словно громадный поплавок прыгало на волнах.
Альяр и Бажен сначала долго сидели молча, по очереди вытягивая к огню озябшие ноги и руки.
– Да, натворили мы дел, брат, – наконец нарушил молчание Альяр – всю пристань сожгли.
– А мне понравилось. – сказал Бажен. – И не страшно ничуть. Страшно было только вначале, потом ничего.
– Здорово ты это придумал – смолу поджечь. – продолжал Альяр – А то эта гадина бы снесла городские ворота, пока я соображал, как лучше её подковырнуть.
Они с азартом стали вспоминать подробности сражения, подшучивая друг над другом. И каждый почувствовал себя счастливым.
– Может научишь меня как ты это так… мечом. И вообще… всему. – Бажен смутился.
Альяру стало смешно – какой из него учитель, он совсем ненамного старше своего ученика.
Наконец, Бажен спохватился: – Надо уходить, а то люди придут, надают ещё по шее. Пойдём отсюда, – он поднялся, отряхнулся и решительно зашагал к городским воротам
– За что по шее? – возмутился Альяр, послушно двинувшись вслед за ним.
– А смотри, добра мы сколько пожгли. Лодки, амбары. Красную дорожку нам точно не постелют.
– Дорожку не постелют? Да нам не то, что дорожку, нам венки должны сплести из этого, как его, из мирта и красивые девушки должны нам возложить их на головы. А мы должны возлежать на ложе и вдыхать фимиам. – Альяр вдруг подумал про Злату.
– Э-э,
