доверить нашу фамильную реликвию.
– Дедушка, а… – она чуть было не спросила о видении, но что-то помешало. Что-то извне… Как будто зеркало было разумным и хотело, чтобы между ними сохранялся особый секрет… только их секрет.
Алиса поначалу сильно увлеклась новым приобретением. Не знала покоя, пока не зарисовала по памяти увиденное. Покопалась в сети и поняла… Пекин, Запретный город, императрица Цыси.
Почему? Где Пекин и где она, Алиса? И сколько лет прошло со дня смерти Цыси?
«Зеркало, что ты хочешь мне сказать? Что ты от всех скрываешь?»
Алиса крутила его под лучами солнца и так, и этак. Но прозрачной поверхность не становилась, и видений больше не возникало. Почему-то девушке казалось, что зеркало спит и пока что не хочет пробуждаться. Что с ней оно собралось взаимодействовать как-то по-особому… и надо ждать.
Радоваться этому или огорчаться?
Пока что Алиса, всё-таки немного разочарованная, поставила дедушкин подарок на книжную полку.
Четыре года назад.
Второй раз это случилось неожиданно. Бодрая и весёлая, Алиса собиралась на свидание с Серёжей. Она и сама осознавала, насколько сейчас хорошенькая. И почему-то очень захотелось полюбоваться собой в отражении старинного китайского зеркала…
Сняла таинственную вещицу с полки, с удовольствием поглядела в идеально отполированной бронзе на то, какая она вдохновенная, разрумянившаяся, как сияют счастьем глаза. Поправила лёгкий локон… и поймала солнечный луч.
Зеркало едва не упало на пол из внезапно ослабевшей руки, когда девушка поняла, что видит уже не себя. Перед мысленным взором предстали улицы незнакомого города.
Дым клубами валил из горящего здания, похожего на католическую церковь. Из окон выскакивали седовласые мужчины в тёмных рясах. Было трудно разглядеть их глаза, но ужас на лицах читался явственно.
– Xiāomiè xìngcún zhě!!! (Выживших добивать), – голос в голове Алисы звучал глухо, но при этом довольно реалистично.
Облачённые в серую форменную одежду люди с замотанными грязной тканью лицами бежали по узкой улице, выложенной плиткой из обожжённой красной глины. Окна низких домиков со взлетающими к небу углами крыш были сплошь затворены деревянными ставнями. Солдаты насвистывали странную мелодию, походящую на мантру, и кидали сосуды с зажигательной смесью на балкончики вторых этажей. Здания молниеносно вспыхивали, заставляя их обитателей выбегать наружу. Там-то их и ловили врасплох.
Солдаты добивали безоружных и горящих бамбуковыми палками. Кровь, много крови.
Одно из лиц удалось разглядеть. Человек европейской внешности. Мужчина в классическом строгом костюме чёрного цвета. Его обуглившиеся руки дрожали, а из обширной раны на голове текла коричневая вязкая жидкость. Разбитыми губами он приговаривал, как в бреду, одни и те же слова:
– Benedici e salva… Benedici e salva… Benedici e salva (Спаси и сохрани).
Алиса медленно возвращалась в реальность.
