два молодых и видом сильных воина. Вы об этом думаете?
– Я не хочу никого обвинять раньше времени – это противно Валлахату, – произнес хозяин каравана, однако проницательность северянки тронули его. Она вполне могла быть права. Ведь сколько караванов сгинуло лишь потому, что брали в сопровождение непроверенных наемников. Было много случаев, когда лихие люди втирались в доверие, сопровождая неважные грузы, а потом, как их нанимали в богатый караван, то они исчезали вместе с этим караваном. И видели этих бесчестных наемников позже среди налетчиков, а грузы тех караванов на черных рынка. – Мы с Кемризом будем дежурить по очереди, сидя здесь в шатре, – продолжил он. – Пусть они думают, что мы спим. И тебе лучше остаться здесь. Но не думаю, что если они нечто замышляют против каравана, то пойдут на разбой здесь. Двоим им не по силам справиться со всеми нашими верблюдами, которые мало слушаются чужаков. Им более выгодно сопровождать нас до Хаш-Туума. Оттуда близко до Эстерата и до Даджрах, кроме того, за Даджрах в нубейских развалинах нет-нет обитают налетчики. Да простит мне Валлахат грешные мысли!
– Я тоже могу дежурить с вами, – сказала стануэсса. – Каждому выпадет больше времени на сон.
– Нет, – аютанец это сразу отверг. – Ты – женщина. Оставь мужской долг мужчинам. Может, привлеку еще старшего погонщика. Но все его люди и он сам безоружны и мало что стоят против опытных наемников. Особенно меня беспокоит науриец. Видно по всему, он очень силен.
После полуночи арленсийку разбудил господин Харфиз. Он лишь прикоснулся к руке – арленсийка проснулась вмиг, вопросительно глядя на него и держа напряженные пальцы на костяной рукояти ножа.
– Все хорошо, – с тусклой улыбкой сказал аютанец. – Ты часто говорила какое-то слово и вертелась. Но я не поэтому. Пора убирать шатер – собираемся в путь.
– Какое слово? – Эриса тоже улыбнулась ему. И тоже слабо, едва краешками губ.
– Говорила: «Лураций». Наверно, чье-то имя, – Нурам принялся сворачивать подстилки, его помощники хлопотали снаружи, переговариваясь, отвязывая растяжки.
– Да. Имя моего будущего мужа – человека, которого я очень люблю, – призналась госпожа Диорич и проскользнула мимо караванщика к выходу.
За пологом шатра лежала глубокая ночь. Стоянку освещали два факела и догорающий костер. А над головой в темном, едва отсвечивающем синевой небе, яркими россыпями сверкали звезды. Обе луны: Андра и Мельда сходились к Великому дому, а значит скоро случится двоелуние – маленький этап в бесконечном пути этого мира через вечность.
В полутьме Эриса не сразу нашла своего верблюда и, проходя мимо ряда тюков, столкнулась с наемником-наурицем. Его голый торс был почти незаметен, так как он стоял в тени скалы, и свет лун не падал на него. Стануэсса сначала заметила лишь глаза, искорками отразившие свет дальнего факела.
– Дам тебе тридцать салемов, – сказал темнокожий, хватая ее за руку. –
