ушла в комнату, и там зашумел фен. Тим закрыл лицо ладонями:
– Твою ж мать!
Глава 6. Посвящение
На следующих выходных Паша с Тимом поехали на посвящение в первокурсники, на спортивную турбазу. Всех студентов курса перемешали и распределили по командам. Смотрелись они смешно: солянка от двухметровых волейболистов до миниатюрных девочек-гимнасток. Им устроили какой-то беспощадный квест, не жалели никого, и сделали такую полосу препятствий, будто их не в студенты посвящали, а они проходили курсы ниндзя. В итоге грязные, в пыли и ветках первокурсники собрались на футбольном поле. Принесли клятву физкультурника и разбрелись кто куда. В свободное время можно было потусоваться на танцплощадке или поиграть: здесь располагались и площадки для волейбола, и для футбола – для спортсменов полное раздолье.
Девчонки потянулись зажигать на танцполе, а Паша потащил Тимоху за территорию турбазы, потому что приметил по дороге в лесу заброшенное, уже хорошенько заросшее двухэтажное здание. Заброшка располагалась недалеко, метрах в ста от турбазы, поэтому до них долетала музыка и громкие выкрики игроков с площадок, и Паша продирался сквозь кусты и подпевал.
Паша обожал заброшенные здания, его вдохновляла эта эстетика – время не щадит ничего и никого. Особенно он любил добавить яркий, контрастный элемент на фон, чтобы серость и уныние оттеняли красоту. От любой развалины Паша приходил в восторг, аж внутри всё начинало ликовать и трепетать, в голове сразу рождались сюжеты и картинки, что и как можно снять, какой образ создать. Поэтому Паша так любил фотографировать – он перефотографировал наверное половину своих одноклассниц по всем близлежащим заброшкам Подмосковья, которые смог найти. А сколько они наснимали роликов с Тимом в заброшенных зданиях – Паше хватило бы наполнять ими контент на канале на полгода точно, но ему всегда было мало.
Словно наркоман он тянулся к любой развалине с телефоном и стабилизатором-моноподом наготове. А сейчас восторгу Паши не было предела – они добрались до полуразрушенного здания, заросшего мхом и бурьяном, на стенах которого не было живого места от граффити.
– Я б здесь жить остался! Красота! – радовался он находке. – Наверное, это мой рай!
Тим тем временем приглаживал поросль около стен, чтобы при прыжке не напороться ни на что, он ненавидел разбитые стёкла – ещё один его бзик. Если на заброшках было много осколков, приходилось либо их долго убирать, либо вообще не снимать.
Стекла не оказалось, но зато валялось куча кирпичей, Тим поднимал их и отбрасывал подальше. Паша режиссировал, а Тимоха не особо напрягался: сальтухи и кувырки выполнял элементарно, но смотрелся эффектно, особенно если к трюкам добавить скорость и прирождённую ловкость друга. Что Паше нравилось в съёмках с Тимом – тот всё выполнял беспрекословно и почти всегда с первого дубля: чего Паша только ни выдумывал, а друг уже был готов на любые эксперименты.
В этот раз Паша был безжалостен: они обснимали всю заброшку вдоль и поперёк, сняли порядка тридцати коротких роликов, Тим
