снисходительно взглянул на нее и переспросил:
– Хрень? Ну разумеется, женщины, что с них взять.
Я тотчас же пожалел о сказанном – добродушные шутки вообще не по моей части, и окажись она радикальной занудой-феминисткой, непременно прямо там, под дождем, прочтет мне лекцию про Амелию Эрхарт[2]. Но вместо этого Кэсси взглянула на меня снизу вверх и, захлопав в ладоши, дрожащим, как у Мэрилин, голосом проговорила:
– Ох, я всю жизнь мечтала, как меня, бедняжку, прискачет спасать рыцарь в сверкающих доспехах! Вот только в моих мечтах он был красивый.
Словно с поворотом стеклышка в калейдоскопе, образ передо мной тотчас же изменился. Влюбленность испарилась и уступила место симпатии. Окинув взглядом ее куртку с капюшоном, я воскликнул:
– Господи, они сейчас убьют Кенни![3]
После я загрузил в багажник ее Тележку для гольфа и подбросил Кэсси до дома.
Она жила в квартирке-студии – владельцы квартир обычно называют такие “гостинками”, куда и друзей пригласить можно. Располагалась ее квартирка на самом верху в обветшалом георгианском особняке на тихой улочке Сандимаунта. Из большого створчатого окна открывался вид на крыши окрестных домов и сандимаунтский пляж вдалеке. В квартире имелся деревянный стеллаж, битком набитый старыми книгами в бумажных обложках, викторианский диванчик с ядовито-бирюзовой обивкой, накрытая лоскутным покрывалом кровать, никаких украшений или плакатов, разве что россыпь ракушек и каштанов на подоконнике.
Тот вечер мне ничем особым не запомнился, и, если верить Кэсси, ей тоже. Я помню обрывки наших разговоров, некоторые особенно отчетливые образы, но конкретных слов уже не приведу. Сейчас мне это кажется странным, а когда у меня соответствующее настроение, даже волшебным – мы словно погрузились в фугу[4], состояние, какое обычно насылают феи, ведьмы или инопланетяне и из которого человек выходит совсем другим. Но подобные временны́е провалы – удел одиночек, а мы были как два близнеца в бессловесной невесомости, слепо тянущие друг к другу руки.
Я знаю, что остался тогда на ужин, по-студенчески скромный – макароны с готовым соусом из банки и подогретый виски из китайских чашек. Помню, как Кэсси открыла громоздкий платяной шкаф, занимающий почти всю стену, и вытащила оттуда полотенце, чтобы я вытер голову. Внутри гардероба тоже оказались вставлены полки – похоже, сама Кэсси их и смастерила. На них теснились самые разные предметы. Я особо не вглядывался, но успел заметить облупленные эмалированные кастрюли, тетрадки в разводах, мягкие свитера контрастных расцветок, ворохи исписанных листов. Все это напоминало волшебный домик, какими их изображали на старых картинках.
Еще я помню, как в конце концов спросил:
– Как ты вообще попала в наш отдел?
До этого мы обсуждали ее переезд, и я думал, что мой вопрос прозвучал вполне естественно, однако Кэсси наградила меня
Амелия Эрхарт (1897–1937) – первая женщина-пилот, перелетевшая Атлантику.
Кенни – один из героев мультсериала “Южный парк”, учится в третьем классе и всегда ходит в дождевике с поднятым капюшоном. Кенни постоянно погибает, чтобы в следующей серии снова возникнуть живым и невредимым. Фраза “Господи, они убили Кенни!” – один из рефренов в мультфильме.
Диссоциативная фуга (от лат.
