цветы по берегам ручья.
Так, может быть, и вы со мной пойдёте»?
«Благодарю тебя. Боюсь, что не успею».
«Нельзя же вечно думать о работе!
День весело пройдёт»! «Я сожалею»!
Хотел спросить, чем занята мисс будет,
да прикусил язык. На миг умолкли.
Потом Боб нерешительно промолвил,
что этот день мисс Тейлор не забудет.
«Я сандвичи возьму и про запас
шипучку охлаждённую для нас.
Отправимся по берегу речному
не торопясь, тихонечко, вразвалку..
И к озеру придём мы голубому
примерно в полдень – тёплый, но не жаркий.
Там отдохнём, попьём и перекусим
и в путь обратный, снова вдоль реки.
Там раки и красавцы-мотыльки,
и плещутся в воде большие гуси.
Мы бабочек для вас наловим там,
а дома будем ровно к трём часам».
«Спасибо, Боб, но нет,– мисс Энн сказала.–
В другой мы раз отправимся, возможно».
Так безнадёжно это прозвучало.
Боб посмотрел печально и тревожно:
«Наверное, просить не нужно было»?
«Ты вправе попросить о чём угодно,–
сказала мисс Энн Тейлор,– и свободно.
Ведь я о нашей дружбе не забыла».
Вот книжку у себя она нашла
и Бобу для прочтенья отдала.
Он с благодарностью её уносит,
глаз не смыкая, до утра читает.
Поговорить о книге сердце просит.
Боб утром с ней ту книгу обсуждает.
Теперь он каждый день неподалёку
от дома, где жила мисс Энн, утрами
её встречает за двумя домами,
от всех скрываясь, чтобы ненароком
его оттуда кто-то не засёк.
И вместе с ней идёт он на урок.
И всякий раз при встрече начинает
мисс Энн: «Но, Боб»… И не кончает фразу.
А ведь сказать хотела: пусть встречает
её в последний раз он, и ни разу
не должен больше ждать её у дома.
Беседуя, до школы шли, как прежде.
Боб говорил ей о своих надеждах,
о Диккенсе, о Киплинга фантомах,
о По, других писателей трудах.
И радость пробуждалась в их сердцах.
Раз на столе мисс Тейлор увидала
большую бабочку – красивая такая!
Спугнуть хотела, чтобы улетала.
Но бабочка была та неживая.
Её на стол, как видно, положили,
когда мисс Энн из класса выходила.
Она весь класс глазами обводила,
чьих дело рук, и так прекрасно зная.
А Сполдинг Боб всех позади сидел.
Невозмутимо в книгу он глядел.
И в эти дни она себя
