которой я слушаю различные истории, но толку от этого не особо
– Как думаешь, он действительно уверен, что ты не тот, за кого себя выдаёшь? Без сомнений уверен? Ищет доказательства?
Бекетов подвинул к себе тарелку с салатом, весьма сильно смахивающим на “Оливье”, взял рюмку с водкой и сходу опрокинул её в себя родного. Выдохнул ртом, потом закусил. Даже зажмурился от удовольствия, причмокнув губами. Так ему было вкусно. Уж не знаю, от чего именно, от салата или от водки.
– Товарищи старший майор… – Начал было я выговаривать это его дурацкое звание.
– Стой… – Он поднял руку, – Сказал же, наедине – Игорь Иванович. Мы с тобой почти родные люди.
Вот как… Еще один претендент на роль отца нарисовался, похоже… Я еле сдержался, чтоб не усмехнуться. Ты посмотри, какой фартовый Реутов. То ни одного родственника, а то сразу двое. Да ещё какие… Глядишь, скоро себе полную семью соберу.
– Хорошо. – Я кивнул. Насчет звания – мне так даже лучше. Задолбался от их государственной безопасности. Пока скажешь полностью, забудешь, чего хотел изначально.
– Нет, не уверен, что Вася точно знает. Скорее, наоборот. Он жаждет, чтоб его подозрения оказались правдой. Сильно человека зависть гложет. Однако, утверждать наверняка не может. Единственное, что меня пари… То есть, беспокоит. Баня. Мы же пойдем в баню. А у Василия теперь навязчивая идея увидеть мою, уж простите, не за столом будет сказано, задницу. Пятно родимое ему вынь да положь, видите ли. Говорит, видел такое у Реутова в коммуне, когда они водные процедуры принимали.
Я высказался, осторожно ножом отрезал кусочек отбивной и сунул его в рот. Мясо буквально таяло на языке. Отлично приготовлено. Правда, по сравнению с тем же детским домом, в Школе кормили нас и так на убой. Поэтому сейчас уже сильного восторга от приличной еды я не испытывал. Когда Бекетов предложил самому выбрать блюдо, взял отбивную с картофельным пюре, салат из капусты с овощами. И компот. Вот он в 1938 году действительно какой-то фантастически вкусный.
– Родимое пятно, говоришь… – Игорь Иванович, не задерживаясь, налил себе ещё водки из пузатого графина, который нам притащил официант.
Покрутил рюмку в руке, внимательно изучая её содержимое, а затем так же залпом выпил. Одним глотком.
– Да. Но это, в принципе, тоже не очень твердое доказательство. Я всегда могу сказать парням, что Вася все придумал. Ну, бред так-то. Родимое пятно. А как подтвердить? Где это отмечено, обозначено или зафиксировано? Слова – воздух. Их к делу не пришьёшь. Я тоже до черта чего могу рассказать.
– Можешь… – Бекетов задумчиво уставился куда-то мне за спину, размышляя. Вид у него был очень серьёзный. – Но зачем нам эти волнения? У нас большие ставки на кону. Нам категорически нежелательно никаких срывов. Как говоришь, его?
– Зайцев Василий. – Повторил я ещё раз имя.
– Николай! – Старший майор госбезопасности обернулся в сторону, где обедал Клячин. Вернее, даже не обернулся. Слегка повел головой. Имя тоже произнёс выразительно,
