отношениях.
Эдди сел напротив и налил себе кофе.
– Завтра я позвоню Арчи по поводу твоих съемок, – сказал он.
Арчи Лоренс был молодым, но очень известным фотографом, к которому в очередь выстраивались знаменитости, мечтающие иметь в своих альбомах его работы.
Тэнди покраснела от тона, которым Эдди произнес эту фразу, и кивнула.
– А я позвоню тебе. Можно? – мягко попросила она.
– Хорошо, – согласился Эдди.
– Что ты делаешь сегодня?
– Сегодня я буду занят. Видишь ли, в отличие от занятий сексом, работать я предпочитаю в одиночестве.
– Если я правильно поняла, то на этом все закончится.
Тэнди внимательно посмотрела на него. Она надеялась, что Эдди опровергнет ее предположение. Расчеты не оправдались. Эдди утвердительно кивнул:
– Да, ты права.
Тэнди молча допила свой кофе, так же молча оделась и, уже подходя к двери, злобно бросила:
– Харрис, ты – циничный подонок!
– Только я? Мы оба получили то, чего желали. Ты – Арчи, я – секс.
– Я еще ничего не получила, кроме головной боли и испорченного настроения.
– Могу предложить таблетку аспирина. А по поводу исполнения желаний – я всегда выполняю то, что обещал.
Эдди поцеловал ее в щеку и захлопнул дверь.
«Да, я – циник, – думал он. – И мне это нравится». Находись здесь Дэвид, он долго смеялся бы над последней фразой Тэнди. Дэвид считает, что Эдди – законченный романтик, который старается спрятать свою чувствительную натуру под ядовитым взглядом и едкими высказываниями. Но именно благодаря этой маске Эдди и добился столь впечатляющих успехов в «Стар Миррор». Знаменитости боялись его острого языка и нелестных отзывов, лебезили перед ним, лишь бы не быть упомянутыми в его статьях. А редакторы, наоборот, обожали его, потому что благодаря разносам, которые он устраивал «звездам», газета раскупалась, как сахарная вата на ярмарках. Однако эта деятельность давно надоела Эдди. Не об этом он мечтал, учась в колледже. В те дни Дэвид поддерживал его стремление стать ведущим репортером «Дейли Телеграф» – одной из наиболее влиятельных газет в стране. Дэвид даже предлагал обратиться за помощью к своему отцу. Эдди отказался, решив добиться всего собственными силами. Сейчас он сожалел о том, что не прибегнул к помощи. Если бы не гордость, он уже работал бы над серьезными темами, а не подглядывал за развращенными celebrity.
Эдди подошел к рабочему столу и стал разбирать бумаги. До встречи с Дэвидом оставалось еще много времени, поэтому он решил поработать над материалом, который наконец сделает его известным не как автора легкомысленных статеек в бульварной газетенке, а как серьезного журналиста, поднимающего важные вопросы общественной жизни. Конечно, тема его новой работы перекликается
