во мне, когда я услышала от Алексея, что моя малышка внутри… Честно, не знаю, что бы я делала, если бы потеряла её, как бы жила без неё…
Особенно остро я думаю об этом много лет спустя… Что бы я делала без неё? Как бы жила? Я не знаю, жила бы вообще… Бельгия или нет, я могла тогда покончить с собой, если бы не Стас…
Мы все плывём в лодке по течению жизни, но только кто знает, что будет впереди? Берег или водопад? Пороги? Что будет впереди? И есть ли это время у нас?..
Вторник, 28.12.2004
Я пролежала в больнице достаточно долго, чтобы окрепнуть, но не очень длительно… Всего пару недель. Двадцать восьмого декабря две тысячи четвёртого года, во вторник, меня выписали…
Алексей приехал за мной с вещами… Одежда, что я оставила у него в последний приезд, была мне впритык из-за живота, но главное, что шуба сверху прикрывала, а до его машины не так далеко.
Кира остался с Мариной, которая заболела, мало ли, чтоб меня не заражать, но очень извинялся, что не сможет проводить меня домой. Нестрашно…
– А куда мы поедем?
– — Осенило меня только сейчас.
– Я отвезу тебя домой, к маме и папе… Ты будешь им как новогодний подарок.
– — Улыбнулся Алексей, а я легла на заднее сиденье…
– Ничего о Паше не слышно?
– — Спросила я озадаченно.
– На днях я видел Геру… Он ничего не знает о Павле, но рад, что с тобой всё хорошо…
– — Кажется, у Алексея камень с души упал, когда он это сказал.
– Ты рассказал ему про меня?
– — Растерялась я.
– Да, пришлось, но ты не бери в голову – он никому ничего не скажет… Кстати, Лера…
– — Алексей замялся.
– Что? Что-то случилось?
– — Испугалась я.
– Лера, тебе не стоит заявлять в органы о Павле или что-то кому-то рассказывать…
– — Начал Лёша прямо.
– Почему?..
– — Спросила я, это было сделано на автомате.
– С одной стороны, я понимаю, тебе больно и хочется наказать нас… Только с другой стороны, жизнь всё расставит на свои места и накажет нас куда сильнее системы… Мне кроме сына нечего терять в этой жизни… Свобода для меня особо ничего не значит…
– — Сказал Алексей задумчиво.
– А твоя работа?
– — Спросила я озадаченно.
– Практика? – я переживу…
– — Вздохнул он…
– Что-то ещё?
– — Спросила я, поняв, что его мучает что-то другое.
– Подумай, сможешь ли ты выступать в суде, рассказывать, как тебя насиловали, сколько, как и с кем это было… Сможешь ли ты всё это пережить заново в своей памяти и не один раз, и не два… Твоё грязное бельё первым выложат на всеобщее обозрение…
– — Сказал грустно Алексей.
Главная
