до однородного состояния. До такого, в котором не было уже ни грана человеческой плоти, ни обычных молекул и атомов, которые, согласно дуалистической теории, плавно превратились в энергию.
Вот последнюю Одаренный и вернул себе, с некоторым прибытком, ничуть не волнуясь от того, откуда этот прибыток появился. И еще одним нововведением было – сфера не исчезла разом, вызвав тем самым хлопок от ворвавшегося в пустое пространство воздуха. Нет, она сжималась, как шарик, выпускающий из себя воздух по толстому жгуту. До тех пор, пока не превратилась в точку, исчезнувшую на глазах двух свидетелей этого процесса.
Николай же, его творец, даже ладоши не отряхнул, поскольку ничего и никого ими не касался. Просто кивнул Дементьеву:
– Пошли отсюда, дядька. Ночи летом короткие, а дел у нас сегодня еще много…
Глава 5
Москва златоглавая…
– Ага, до нее еще добраться нужно, – чуть устало проворчал Николай, проходя в ворота замка, – а какие планы были! Отдохнуть, оттянуться по настоящему целых три дня. Ну, ладно, половина вчерашнего дня получилось. Теперь же…
По здравому размышлению решили (решил, точнее, боярин Шубин – других просто поставил в известность), что этим утром в своей постели будет спать лишь он, хозяин замка и окрестных земель. Почему? Да потому что ночь действительно была короткой, и возвращение отряда на конях, да с добычей в переметных сумах скрыть было просто невозможно. Потому юная дружина во главе с казаком Дементьевым до замка не добралась. Свернула в лесок еще с Пекинки. Дядька же с подачи боярина объявил всем, что этот день станет еще одним испытанием – на скрытное нахождение в лесу. А что не побездельничать? – читалось в лицах парней. Николай про себя ухмыльнулся, читая эту нехитрую мысль на физиономиях юных дружинников.
– Ага, даст вам дядька от службы отлынивать! Пару часов, быть может, по очереди и подремлете. А потом тренировки – вперед и с песней. Ну, да ладно. Попастись коням есть где; еду в запасах, что с неприятеля сняли, достаточно. Не пропадут. Вот мне – дадут ли хоть эту саму пару часов поспать? Но в баню уж точно попаду, Пусть на коняшке и не пришлось покататься (ну не мое это, не мое!), но потом все равно пропах, как…
– Утро доброе, Николай Ильич, – согнулся в поклоне казак, отворивший ему воротину.
И второй рядом кланялся, показывая усердие. Оба караульных все глаза проглядели, пытаясь понять, почему это боярин вернулся один. И где остальные казачки? Но вопросов ему, конечно, задавать не стали.
– Доброе, – хмуро ответил Николай, проходя мимо них; тут же добавил про себя, – если оно действительно доброе.
Почему хмуро? Да потому что сработал еще один его Дар – Кровь. Вчерашним днем его сознание, и все чувства были сконцентрированы на одном – не потерять нить, которую несли за собой
