не выжидая и секунды. Он опаснее, чем кажется. Раньше выставлял себя психопатом, а сейчас затаился, лишь бы нанести удар. Пока наливала воду из графина, прислушивалась.
– Робкая девочка. Неужели напугал? – скалится, напоминая кровожадного зверя на охоте.
– Что вы. Обычно чешет языком как помело! Утомилась, наверное, весь день трудилась, – пояснила ему мама, а дальше последовал вопрос, от которого чуть волосы не встали дыбом.
– А сколько ей лет? – вынюхивал информацию, записывая в блокнот. Неужели они этого не замечают.
– В конце мая исполнилось восемнадцать. Настя поздновато в школу пошла. Всё не отходила от юбки.
– Вот. Разбаловала её! И теперь, лодырь, учиться не хочет, – строго отреагировал отец, зато монстр воспользовался моментом и жадно уставился на меня. Господи, что у него за глаза? Они напоминают океан, глубокий и опасный. Дрожь не исчезала, а грубиян даже не моргнул.
– Извините, мне пора! Спасибо за угощение!
– Разве не останетесь? У нас есть очень удобная комната. Настя вам постелит! – не отпустили в такой поздний час. Без сомнения сыграл на публику, догадывался, что порядочные люди не выгонят на улицу.
Ночью, после душа, забравшись под одеяло, начала переписываться с Женькой, у которой чуть челюсть не отвисла.
А когда дверь противно заскрипела, вздрогнула. В темноте оказался он…
– Дверью ошиблись?
– Вот значит, где обитает деревенская тупица? Пыль давно вытирала, неряха? – стал нагло расхаживать по ковру.
– Кто вам дал право меня оскорблять? Убирайтесь вон! – укрылась от греха подальше вторым одеялом…
– Сначала долг получу… – резко подошёл к кровати. Клянусь, остолбенела. – Только попробуй закричать! Кляп вставлю в рот!
– Что?
Угораздило же повстречать на своём пути настолько циничного человека.
– Эй, вы на что намекаете? Я буду кусаться! – ничего глупее не могла сказать.
– Прививку от бешенства сделаю. Уткнись в подушку!
– Чего? И не надейтесь, не получите! – вскочила с дивана, не расставаясь с одеялом. Вдобавок уперлась спиной в стену. А подлый гад уже снял футболку, сокращая между нашими лицами расстояние.
– Люблю давить недоразвитых девиц. У которых одна косметика на уме. А мозги примитивные словно у курицы! – сдавливает скулы, проявляя агрессию.
– Ещё хоть одно мерзкое слово из ваших уст и вы пожалеете. Я позову родителей и скажу, что вы хотели меня изнасиловать! – от стресса уронила одеяло, оставшись перед ним в коротких шортах и тонкой майке.
– Кричи, футболистка! Тогда они жутко расстроятся, узнав про выходку сорванца-дочурки, – зверски прошептал в губы. Уловила ноздрями аромат его парфюма, ощущая некое головокружение.
– Да, подавитесь! Заплачу вам! Не приближайтесь, – реально испугалась, что переступит грань.
– Твоя жизнь не стоит и гроша. Потому что ты
