style="font-size:15px;"> – Влюбился? Снова? Понимаю, в нее невозможно не влюбиться, – сказал Корней и схватился за голову. – Меня будто ночью дубинками колотили.
– Почти колотили, – усмехнулся Макс, вспомнив, как они накануне выселяли из комнаты «греков». Их с Коржом подселили к двум парням с древне-греческого, ради чего, неясно. И так было понятно, что неприязни не миновать.
Вот только парни никак не ожидали, что кубарем выкатятся из комнаты. Они с Корнеем отлично их отдубасили. Стихи стихами, а кулаки кулаками. Странно, но им пока лишь сделали устный выговор. Даже не вызывали на ковер к Профессору.
И это первый день в Академии.
«Как там она? Где она?» – думал Макс, вспоминая образ из своего сновидения. В серых глазах сквозила печаль, а Максу хотелось увидеть там солнце. Хотя бы проблеск.
– У меня тоже голова раскалывается, – признался Макс, проведя ладонью по черным волосам.
– Мы напились гранатового сока, кто бы мог подумать, – расхохотался Корж. – Да эти старички пуритане!
– Просто пафос, ничего больше, – фыркнул Макс, прикусив кончик карандаша. – Ладно, хватит тут валяться, идем изучать территорию.
– Ты к Веде? – сухо спросил Корж, и Макс коротко кивнул. Он проснулся еще до рассвета и принял для себя важное решение: они с Ведой должны расстаться.
Коридоры Академии оглушали тишиной, такие непохожие на прежнее здание, где они учились. Все будто попрятались по своим апартаментам. Стены из серого камня, барельефы, колонны, арки – архитектура буквально давила со всех сторон. Статуя ангела. Неплохо.
Макс остановился перед аркой с египетскими иероглифами на черной табличке. Рядом значилась и более доступная надпись: Царство Мертвых.
– Так, нам кажется сюда, – буркнул себе под нос Макс, вспоминая, что Веду поселили с «египтянами». Решение поговорить с ней далось не сразу, но лучше быть засранцем сейчас, чем через полгода или год или два или если они вдруг решат связать себя более крепкими узами, а он не сможет быть ей хорошим мужем.
Далеко думаешь, Максимиллиан, поругал внутренний голос. Но другой велел всегда все продумывать заранее, как делал это его отец. С детства жизнь Макса была расписана по секундам. Идеальный график в идеальном мире.
И неидеальный он. Не повезло.
– Заблудился? – раздался рядом с ним грубоватый голос. С ним поравнялась та девушка с черным каре, которую он заприметил еще вчера. Черный свитерок с высоким горлом обтягивал точеную фигурку, не столь соблазнительную как у Веды, но довольно складную. Черная юбка в тонкую золотистую клетку. Местная Нефертити с изящно длинной шеей. Поверх свитерка паутинками сверкали золотые цепочки, а к груди крепился металлический значок с коптским крестом.
– Не подскажешь, куда заселили «славян», – спросил Макс, почесав затылок.
Девушка посмотрела на него из-под ровной челки на египетский манер.
– Скажи «пожалуйста, Анкх».
Ее губы чуть изогнулись в улыбке.
– Э…
