ко мне обращается один из них.
Блин, у меня что, на лбу написано, что я приключений ищу?
– Извини, земляк, не могу сейчас с тобой говорить, – бросаю я и шагаю дальше.
– Слышь, Бро, это ведь ты Бро, правильно?
И кто это такие? Что за чудеса на виражах?
– Кто спрашивает? – отвечаю я.
– Корней.
Они встают и подходят ко мне. Сзади появляются ещё двое, постарше. Выглядят солидно, один в костюме, другой в тёмных очках, джинсах и футболке.
– Ну, допустим, – останавливаюсь я. – Но сейчас не могу уделить вам внимание. Болею.
– Да знаем мы, знаем, – кивает тот, что в джинсах. – Знаем, что ты маслину от ментов словил.
Ого, легенда уже пошла в народ. Так рождаются герои эпоса. Легенду эту, впрочем, придумал не народ и не я сам. Её придумал Злобин, кагэбэшник, похожий на Де Ниро.
– А раз знаете, что тогда? Приходите, когда здоровье поправлю.
– Ну, ты не быкуй, мы же по-человечески. Нужно поговорить.
Блин. О чём Корнею со мной говорить? О выстрелах в дачном посёлке? Ему-то что до всего этого?
– Ребят, давайте не сейчас, мне в постель надо.
– Нет, потом нельзя, – отвечает один из тех, кто помоложе, вероятно более резкий и борзый. – Надо ехать сейчас.
– Ехать? Да куда ехать-то? Вы что, русский язык не понимаете?
– Походу, это ты не понимаешь, – пожимает плечами костюм.
У парня пшеничные усы и довольно длинные волосы.
– Давай, садись.
К подъезду подъезжает «Рафик» с надписью «Маршрутное такси» на борту и новосибирскими номерами.
– Повторять не намерен, – кивает в подтверждение своих слов человек в костюме. – Давай в машину.
– Куда ехать-то?
– В Плотниково.
– Да вы чё, охренели? Какое Плотниково? Езжайте вы сами, куда хотите, мне…
Короткий тычок в почки прерывает меня на полуслове.
– Давай, залазь тебе сказали.
4. Жесть, блин. Наезд…
Забираюсь в машину. Надо уже пост охраны ставить у подъезда. Точка доступа закрывается, блин, заколебали уже. Озираюсь. Ребята серьёзные, на боксёров похожи, морды набуцканные. Впрочем, больше не быкуют и, не считая тычка по почкам, ведут себя вполне прилично и даже, можно сказать, довольно вежливо.
Итак, Корней, значит. Какого хрена, Корней? Ты разве не знаешь, что я с Цветом работаю? Знаешь, конечно. И, разумеется, знаешь, что я не признаю его за сюзерена. И что же, хочешь наложить лапу на мой ещё не начавшийся бизнес? Похоже на то. Наглец, что сказать.
Ехать, конечно, не так уж и далеко, но мне, если честно, и этого хватает. Рана ноет, капец. Кенты Корнеевские почти не разговаривают, только тот, что в костюме долго и нудно рассказывает джинсовому о каком-то юридическом казусе, породившем несколько забавных прецедентов в штатах.
