дней туман в голове понемногу рассеивается. В мозгах ясно, я четче вспоминаю лицо матери, брата. Думаю, поездка пойдет мне на пользу. А тебе надо срочно купить шапку потеплее.
Вера силится улыбнуться. Серьги-куколки озябли и прячутся в кашемировый шарф.
***
Сожительницу отчима зовут Сата. Это высокая худая женщина с седыми волосами, выбивающимися из-под шапки. Она стоит на пороге в черном меховом жилете поверх пальто и смотрит, как мы выходим из такси.
– Это ты звонил? – мрачно интересуется она, рассматривая нас.
Вера, робко улыбаясь, идет вперед и все объясняет. Сата смотрит на нее сначала недоверчиво, потом взгляд ее слегка смягчается. Еще бы! Вера ангел, который растопит любое сердце. Я не знаю человека, с которым Вера не нашла бы общий язык. Не случайно она работает психологом. Это ее призвание.
Из разговора с Верой Сата понимает, что мы приехали узнать правду о смерти Михаила.
– Ты считаешь, я могла убить твоего отца? – с едва уловимой ехидцей спрашивает она у меня, на что я вполне резонно замечаю:
– Он не был моим отцом. Я даже отчимом его не считал. Но любой следователь…
– Если ты про имущество, то я же говорила Максу, что дом отец завещал ему, – перебивает меня Сата. – Мы не были расписаны и никаких прав я не имею. Да и не претендую. У меня есть своя квартира, но я оставалась здесь. Спросишь, зачем? Ждала, когда ты приедешь, чтобы передать ключи и вещи. Дом – не квартира, чтобы просто закрыть и уехать. Его надо протапливать, иначе все отсыреет.
– Спасибо, – пожимает ей руку Вера.
– Давайте поступим так: приезжайте вечером, я как раз соберу свои пожитки и передам вам дом в полном порядке с документами. Или сейчас останетесь?
Я отрицательно мотаю головой, и мы с Верой уходим. На душе у меня сумрачно, я склонен подозревать всех и вся:
– Тебе не показалось, будто она скрытничает?
– В каком смысле?
– Ну, не очень настаивала, чтобы мы зашли. Хочет подчистить следы, чтобы я случайно не нашел чего-то такого…
– Ты и сам был не слишком любезен.
– Я только хотел сказать…
– Леон, ты слишком возбужден, – мягко останавливает меня Вера. – Пил сегодня таблетки?
Я нехотя мотаю головой и признаюсь, что в обед пропустил прием лекарств.
– Хорошо, что я взяла их с собой, – вздыхает любимая и снова смотрит на меня, как на нерадивое дитя.
В местной забегаловке мы греемся и обсуждаем, чем заняться до вечера. Мне хочется как-то развеселить Веру. Я вижу, что она встревожена моим состоянием, хоть и не показывает вида. И, кажется, у меня есть идея:
– Помнишь, мы собирались летом во Францию?
Вера грустно кивает, а я продолжаю, все больше увлекаясь:
– Ты рассказывала, что Пила – самая большая песчаная дюна в Европе. А ведь здесь, представь себе, есть ее копия – песчаные дюны, «тукуланы».
– Серьезно?
