вел его прямо к перекрестку улиц Карасума и Буккодзи. Серые тучи нависали над головой. Казалось, вот-вот пойдет снег.
– Простите, не подскажете, как мне попасть на улицу Сёмэн-доори? – поднимая воротник пальто, спросил Сакё у офисного работника, стоявшего рядом с ним на тротуаре в ожидании зеленого света.
– Сёмэн-доори? Там, где Хигаси, что ли? – Манера общения мужчины совсем не вязалась с его модным костюмом.
– Вы имеете в виду храм Хигаси Хонган-дзи?[3]
– А что же еще?
– Тогда да. Мне нужно туда.
– Так тебе на метро. Выходишь на станции «Киото» и топаешь по подземному переходу в сторону Ситидзё.
– Но я ведь уже на поверхности. Мне бы пешочком…
– Далековато будет пешочком. Больно уж ты тощий – боюсь, не дойдешь. – Мужчина пристально посмотрел на Сакё.
– Это только с виду, а так-то я крепкий – справлюсь, не сомневайтесь, – расправил плечи Сакё.
– Что ж, может, и к лучшему – хоть согреешься в такую холодину. Тогда шагай прямо на юг по Карасума-доори мимо Годзё-доори; за четвертым поворотом будет улочка Сёмэн-доори. Там и стоит храм Хигаси.
– Спасибо!
В этом, конечно, не было ничего необычного, и все-таки Сакё почему-то впечатлило то, что даже простые офисные служащие в Киото говорят на местном диалекте[4].
Следуя указаниям, Сакё двинулся на юг по Карасума-доори и вскоре остановился на ее пересечении с Годзё-доори. Приподнявшись на цыпочки, он принялся напевать что-то себе под нос. Пожилая пара, проходившая мимо, покосилась на него с недоумением. Пока Сакё ждал зеленого сигнала светофора, до него донесся приятный аромат из ближайшей бургерной. Почувствовав, что проголодался, он невольно сглотнул, но удержался и прошел мимо.
Четвертый поворот – и вот она, улица Сёмэн-доори, как и говорил тот прохожий. Храм Хигаси остался по правую руку, и Сакё свернул налево.
– Кажется, я на месте. – Он остановился перед двухэтажным зданием – скромным и будто бы неприветливым с виду жилым домом с покрытыми известью стенами. На ресторан не похоже – ни занавески у входа, ни таблички. Лишь едва уловимый характерный запах еды. Все, как ему и рассказывали.
– Здравствуйте! – Сакё слегка приоткрыл раздвижную дверь и заглянул внутрь.
– Добро пожаловать! – улыбнулась ему Коиси Камогава. На ней был черный фартук.
– К вам можно?
– Пожалуйста, проходите! – Женщина широко распахнула дверь.
– А вы Коиси Камогава?
– Верно. – Она озадаченно посмотрела на Сакё.
– Мне говорили, что сыскным агентством руководит настоящая красавица, но я не ожидал, что слухи настолько правдивы.
Сакё снял красную куртку.
– Бросьте, вы мне льстите. – Щеки Коиси зарделись.
– Простите, я не бронировал столик. У вас можно перекусить? – Сакё потер ладонью живот.
– С вашего позволения, сейчас же все приготовим, – пообещал молодому человку Нагарэ Камогава, одетый в белый поварской китель[5].
– Да, буду благодарен.
– Есть ли что-то, что вы не едите?
– Нет, ничего такого.
– Тогда нужно будет немного подождать.
Нагарэ направился на кухню. Сакё же устроился на алюминиевом стуле и уткнулся в смартфон.
– И что вы разыскиваете? – поинтересовалась Коиси, протирая столешницу перед ним.
– О чем вы? – оторвал взгляд от экрана Сакё.
– Вы ведь пришли сюда по объявлению? В поисках некого блюда.
– Ах, да. Мне о вас рассказала госпожа Дайдодзи из «Деликатесов Сюндзю». – Сакё повернул телефон к Коиси.
– Так вы что же, актер?! – воскликнула та, наклонившись к экрану. С фотографии на дисплее ей улыбался Сакё, стоявший подле Аканэ Дайдодзи и одетый в ярко-красное трико.
– Не совсем… Если быть точнее, я танцор. – Сакё положил телефон на стол экраном вниз.
– Это очень… оригинально.
– Да, можно и так сказать. По крайней мере, раньше так считалось. Вообще-то я выступал в самых разных амплуа: и в исторических пьесах играл, и в фильмах ужасов. Но, безусловно, самый большой для меня вызов – это попытка выразить нечто необъятное, используя лишь собственное тело.
– Прошу прощения, что заставил ждать! – Нагарэ принес угощение на серебристом
В Японии существует «стандартный» вариант японского языка, основанный на токийском диалекте. При этом многочисленные диалекты продолжают существовать в других областях. В том числе ярко выраженные языковые отличия имеются на западе страны, в регионе Кансай, к которому и относится Киото.
