и тогда она вполне адекватна. Дождешься очередного просветления – и включай диктофон.
– То есть я должен, как сиделка, сутками караулить у ее кровати в надежде на просветление? Отлично.
– Сутками вряд ли, тебе не разрешат. Но мы договорились с ее племянницей, которая за ней уже много лет ухаживает, она и будет регулировать процесс вашего общения. Знаешь, Дымова очень заинтересована в том, чтобы ее воспоминания увидели свет. Короче, племянница тебе позвонит, сообщит о теткином самочувствии. Кстати, не забудь взять у меня ее телефон, чтобы связь у вас была двусторонняя. И запомни – проект на особом контроле руководства издательства. Наш вице-президент по маркетингу уверен, что именно сейчас подобная литература особенно востребована.
– Что еще за проект?
– Мы начинаем издавать серию «ХХ век: свидетели тайны».
– Что это значит? – удивился Бублейников.
– Ничего не значит. Игра слов, чтобы привлечь внимание. Ты же знаешь, как это делается, сам газетчик. В общем, это воспоминания известных людей обо всем необычном, что им пришлось пережить. Только изложенные живо, интригующе, как авантюрный или приключенческий роман. Учти, книга Дымовой стоит в плане под номером два.
– А где гарантии, что она вообще в своем уме? Вдруг выдаст мне кучу информации, которая на поверку окажется бредом, фантазиями или галлюцинациями?
– Если ты это красиво изложишь, опубликуем галлюцинации. Так что не надо драматизировать, лучше принимайся за работу. Сроки сам видишь какие.
И редактор красноречиво ткнул толстым пальцем в календарь.
Бублейников допил кофе и прикинул, во что бы ему одеться – сегодня он шел на первое интервью с Дымовой. Вчера утром, когда он, по счастью, еще не успел напиться в честь своего дня рождения, позвонила племянница Ольги Святославовны и суровым голосом сообщила, что тетя уже второй день чувствует себя хорошо и готова побеседовать со своим литературным редактором.
«Ишь ты, как повернула – литературный редактор. Видно, ушлая тетка», – отметил про себя Бублейников. Договорились, что на следующий день он к двенадцати подъедет в закрытую ведомственную больницу на Волгоградском проспекте.
– Только не больше часа, пожалуйста, – строго предупредила племянница, которую звали Надежда Валерьевна. – Врачи больше не разрешают.
– Не волнуйтесь, я все понимаю, – согласился Бублейников.
И вот теперь, стоя перед зеркалом, примеряя рубашки и галстуки, он думал: «Если она действительно в маразме, нам и двадцати минут не понадобится. Но тогда надо будет высасывать всю эту авантюрно-приключенческую лабуду из пальца. Разве что в дневниках что-то любопытное найдется. Если же нет – придется сочинять книгу от первой до последней страницы».
Мысль о том, чтобы отказаться от этой проблемной истории, ему в голову как-то не пришла.
– Во-первых, каждое утро делать зарядку, – Виолетта Никодимовна
