из тебя чтец так себе, ты целые предложения пропускаешь, – недовольно сказала девушка.
– А по мне, так он читает самое важное, – не согласился с ней комитетчик.
– Бла-бла-бла, простой советский парень, превосходный английский, наконец советское правительство обратило внимание на то, чтобы спортсмены не только показывали потрясающие результаты, но и могли рассказать о своей стране в мире.
– Дальше фотки! – увидел я, и сердце быстро застучало. Вот мы с Аней, идя рука об руку, здороваемся с послом и его женой. Причём, несмотря на их фраки и вечернее платье, моя одежда на фотографии смотрелась вполне себе уместной, поскольку рядом стояла потрясающей красоты девушка в открытом вечернем платье. – Аня получилась прекрасно, – прокомментировал я и повернул голову к ней, – найди этот выпуск, вырежи и повесь над рабочим столом, чтобы все обзавидовались. Или вообще, саму газету потом эту в рамку вставь.
– Иван! – смутилась она.
– Так, что там дальше, – вернулся я к фотографиям. На второй была как раз та ситуация, когда с Ани сползло платье, но, к моему большому облегчению, на ней был изображён лишь хохочущий я, аккуратно прикрывающий Аню и поправляющий ей платье, а её грудь не просматривалась вообще, так, только небольшой контур, обозначающий, что она точно девушка.
– Фух, – я показал ей фотографию, – пронесло. Кто гений? А? Я гений!
Почему-то вместо признания заслуг мне отвесили подзатыльник, но товарищ Белый сделал вид, что ничего не видел.
Я стал читать дальше: обсуждались переговоры, затем фотография за столом, где я мило ухаживаю за своей спутницей, а она благодарно смотрит на меня в ответ.
Пробежавшись ещё дальше по тексту, я увидел только то, что жена посла Джейн обещала устроить восходящей звезде советского спорта показ картин американских художников, поскольку он выказал интерес.
Отдав фотографии Ане, я перевёл взгляд на комитетчика.
– Я так и не понял, что из этого привело вас к нам? На мой взгляд, ничего, что не могло подождать до завтра.
Девушка рядом со мной покраснела, взяв у меня вторую фотографию с платьем.
– Какой ужас, видно часть груди!
– Аня, ничего там не видно, – изумился я, – видишь, я рукой всё закрываю, плюс лейкопластырь. А в остальном, что ты хочешь, ты же не мальчик, чтобы совсем ничего не было видно.
– Мне так стыдно! – она приложила руки к пылающим щекам.
– Стыдно было бы, если бы я на секунду промедлил, а до этого не пришло в голову всё заклеить, – я покачал головой.
– Так это ты наклеивал его? – заинтересовался комитетчик, влезая в нашу перебранку.
– Вы же сами там были с нами, в МИДе, – я удивлённо на него посмотрел.
– А, вы уже тогда, – понятливо покивал он головой, – понятно.
Аня злобно на меня посмотрела.
– Болтун – находка для шпиона, – продекламировала она.
– Да не собираюсь я ничего
