пускай этот брутальный альфа самец и пытался это скрыть, но я заметила, как его взгляд скользнул по моему округлому плечику на обнажающуюся перед ним грудь. Она большая. Слишком большая я думаю для девятнадцатилетней девушки. Третий размер. Стоячие сквозь платье соски…
Но я была полностью в его в власти и он прекрасно это знал.
И наверное от этого его ширинка вздыбилась, словно под ней распрямлялась мощная пружина.
Объемный и ресурсный самец с накачанными руками едва сдерживался на полной скорости, от того, чтобы не остановиться в пути, не схватить меня за волосы и наказать по полной. Так, чтобы горло потом три дня болело.
Он мог. Я это чувствовала своим женским нутром. Напряжение в воздухе можно было резать ножом.
Мои глаза блестели от ветра, который выбивал из глаз слёзы.
– Почему ты плачешь?
И хотя мне хотелось сказать, что это просто ветер, но я не могла не воспользоваться возможностью начать манипулировать этим огромным сгустком мужской энергетики и мышц.
– Ты не знаешь, через что я прошла… Меня просто… – начала всхлипывать я.
– Все закончилось. Я убил их. Ты видела. Они больше никогда никому не причинят вреда.
В глазах всплыла картина мертвых тел моих насильников разбросанных по пыльной земле. То как стремительно Дамир разобрался с ними просто сносило крышу. Я прикрылась рукой, потому что отвердевшие соски проступали через тонкую ткань моего платья.
Я еще раз поёжилась в уютном кресле и мурашки побежали по коже, как только я уловила запах парфюма Дамира.
Как только мы приехали в порт у меня зазвонил телефон. Чёрт! Это Джамаль, как мы и договорились ровно в три часа ночи звонит уточнить выполнила ли я его секретное задание: убила ли Бориса Пенева. Жестокого олигарха, к которому должна была втереться в доверие.
А я тут с его сыном, чуть ли уже не за ручку хожу.
– Кто может звонить так поздно?
– Я… Я не знаю, может какие-то мошенники…
– Отдай мне телефон!
Дамир попытался выхватить телефон. И я почувствовала жар его рук. Мне моментально захотелось провалиться в его ладони. Дать ему схватить меня… В самых неприличных местах. Я хотела, чтобы он сделал мне больно. Зовите меня сумасшедшей, но я безумно хотела, чтобы этот мужчина, который полчаса назад убивал тех, кто обижает меня… сам сделал мне больно.
Мои мысли. Я полностью проваливалась в них. И чем сильнее был стресс от того, что он может заполучить трубку и узнать, что я всего лишь марионетка Джамаля, а вовсе не эскортница для его отца – только острее нагревал мои чувства.
Опасность быть разоблаченной заставляла мою грудь вздыматься, а бедра сжиматься сильнее.
Не знаю, что со мной не так, но мое возбуждение только росло с каждым новым звонком телефона, и с каждой новой попыткой Дамира вырвать его из моих рук.
В неистовой
