свойствами они не обладали. В течение последующих сорока минут происходил процесс дезинфекции всего пространства, куда только мог просачиваться воздух и соответственно данный токсин, а затем через те же форсунки выбрасывался нейтрализатор, который полностью обезвреживал атмосферу, таким образом, что в лаборатории после этого необходимо было просто выполнить влажную уборку.
И вот сегодня было принято решение провести генеральную профилактику всего этого научного и высокотехнического инвентаря, чистку всех оптических компонентов, смазку механических узлов, в общем, полное обслуживание с контрольным тестированием и калибровкой.
Всего вместе с Жераром Боссэ в лаборатории работало восемь человек: Жан Сигаль (Jean Sigal) – техник лаборант Филипп Руссель (Philippe Rousselle) – младший научный сотрудник, лаборант Патрик Томази (Patrick Tomasi) – математик-программист Николя Фуко (Nicolas Foucault) – вирусолог-микробиолог Эрик Шаброль (Eric Chabrol) – старший научный сотрудник, лаборант Вивьен Дюпре (Vivien Dupre) – химик микробиолог Бенедикт Лурье (Benedict Lurie) – химик микробиолог
Эрик Шаброль был отправлен на станцию, так как кто-то обязательно должен был постоянно контролировать ситуацию наверху в отсутствии основного персонала. Остальные же под предводительством Жерара Боссэ в свете ультрафиолета удаляли мельчайшие посторонние пятна с особо важных элементов точных приборов, линз, датчиков, лазерных наконечников и прочего сложного оборудования. Некоторые для этой цели даже использовали специальные лупа-очки.
– Мы закончили, Жерар, – сказала Вивьен в микрофон, свисающий с потолка на гибком длинном кронштейне над одним из лабораторных столов.
– Спасибо, Виви, переходите к функциональному тестированию и калибровкам, – хрипловатым голосом ответил Жерар.
Он нажал несколько кнопок на пульте. За длинным обсервационным стеклом друг за другом каскадом зажглись встроенные в потолок квадратные светильники, стационарные ультрафиолетовые лампы, вертикально висящие на стенах, погасли. После этого Жерар уже с компьютерной клавиатуры запустил лабораторию, синтетический женский голос выдал соответствующее сообщение в динамиках по всем корпусам лаборатории и даже на станции: «Laboratorio on aktiivinen!» («Лаборатория активна!»).
Это означало, что все системы лаборатории, включая контроль за состоянием атмосферы, показания датчиков-анализаторов, режим программной записи проводимых операций и системная аналитика вероятности возникновения аварий, находились в активной фазе, при котором все остальные системы, включая аварийные, в том числе и режим «Тотальной дезинфекции» были активированы и могли сработать в автоматическом режиме. Именно поэтому опыты запрещалось проводить во время отсутствия основного персонала станции, так как все члены научной группы Жерара Боссэ во время экспериментов должны были находится на своих местах в лаборатории на случай возникновения
