сотканный из энергии, медленно крутился, подобно мельнице. Сияющая золотая энергия, похожая одновременно на густую воду и жидкий песчаный песок, с одной стороны стекала с круга, по мере его вращения, распадаясь на вязь золотых нитей, что пронизывали все пространство, а с другой нитями взбиралась на круг обратно.
У Дэйна захватило дух. Зрелище казалось ему чудом, прекрасным, удивительным и непонятным. Дэйн протянул руку, желая коснуться одной нити, что протянулась совсем рядом с ними, но в последний момент остановился и вопросительно взглянул на дракона. Тот кивнул, мягко улыбаясь.
Энергия на ощупь была теплой, мягкой, рассеивалась от прикосновения, чтобы через секунду собраться вновь.
– Этот круг… Похож на круг жребия… Что это?
– Магия, – ответил дракон. – Вернее, заклинание. То, что ты называешь жребием – его часть.
– Оно… такое красивое.
Дракон не прерывал, ждал, пока Дэйн насладиться видом.
– И как, – спросил парень, оторвавшись от разглядывания, – это связано с… – произносить «моим убийством» не хотелось.
– Видишь под кругом, там, где должен быть трон, стоит алтарь?
Дэйн присмотрелся. На фоне яркого круга и магической энергии, струившейся от него, каменный прямоугольник, больше напоминающий монолитный стол, выглядел невзрачным и неприметным.
– Вижу.
– Он для… Этот круг питается жизненной силой.
Дэйн одернул ладонь от магического потока и снова посмотрел на круг. Теперь его плавное вращение выглядело зловещим.
– Хочешь сказать, что эта энергия – жизни всех, кого ты сожрал?
– Никого я не жрал! – возмутился дракон. – Но…да. Это магия – проклятие. И каждые три года, оно требует новую… жертву.
Дэйн внимательно вгляделся в лицо дракона, стараясь распознать, лгал тот или нет. Дэйн едва ли что-то понимал в магии, все это могло быть просто красивым представлением.
– Значит ты что-то вроде послушного пса, что носит уток для охотника?
– Да, – дракон задержался с ответом всего на секунду, но ее хватило, чтобы Дэйн понял, слова задели ящера. Но тот не стал отрицать, не впал в ярость. Все происходящее меньше и меньше походило на ложь. Дэйн убрал руку с рукояти кинжала. – Ты сказал, что не хочешь убивать меня. Просто не делать этого не получится, верно?
– Если я никого не убью, то лишусь рассудка. Я буду убивать и убивать, пока проклятье не решит, что ему достаточно.
Дэйн вспомнил легенду.
– То есть, когда ты разрушил город, то не был в гневе, что люди ослушались тебя? Это было проклятие?
Лицо дракона побелело, он стал похож на мраморную статую. Воспоминания о том дне ящеру явно не нравились.
– Я сказал тебе достаточно, – дракон старался говорить спокойно, но Дэйн услышал дрожь в голосе. – У тебя две недели. Ты волен провести их как угодно. Замок в твоем распоряжении.
Едва
