не готова с ним встретиться. – Виктор, я…
– Отлично, тогда я напишу тебе.
– Послушай, Виктор…
– Поговорим побольше в следующий раз, – остановил ее он, – а сейчас мне пора домой. Уже поздно.
Агнесса взглянула на часы, на которые с такой тоской еще недавно глядел Миша, и только теперь заметила, как неожиданно время приблизилось к полуночи.
– До встречи, – улыбнулся Виктор.
– Пока, – почти безучастно шепнула Агнесса, осознавая, что это будет одна из тех историй, которые не заканчиваются хорошо.
– Он пригласил тебя на свидание? – пораженно фыркнула Майре, пытаясь определиться, кто из «этих двоих неотесанных болванов» разозлил ее больше.
– Думаю, тебе лучше стоит спросить: «Ты что согласилась?».
– Вот он хитрюга. Подловил же момент!
– Я просто ни о чем не хочу думать, – устало произнесла Агнесса.
– Идем домой. Выспишься и на утро поймешь, как лучше разрешить ситуацию.
Но Агнесса хотела, чтобы ситуацию за нее разрешил кто-нибудь другой. Она проклинала свою излишнюю застенчивость, ранимость и несобранность. Всё опять пошло наперекосяк.
– Да, – она выдавила улыбку. – Завтра я определенно буду смеяться над всем, что случилось сегодня.
Майре ей не поверила.
– Агнесса, если хочешь, я поговорю с Виктором, – предложил Ярослав. Она покачала головой. – Но я хотя бы обязан увезти вас домой, хорошо?
– Конечно, хорошо, – победоносно улыбнулась Майре. – Как будто у тебя был выбор.
Предположение Агнессы оказалось верно: Майре за вечер успела разочароваться в Пантелеймоне, ведь куда больше заинтересованности он проявил к Инне, а не к ней, и успела очароваться совсем другим человеком. И это хорошо знакомая влюбленная мина порадовала Агнессу. Мир, в конце концов, не разрушился от нескольких неприятных слов.
Глава 4
Как тонкая нить был оборван мой смех. Среди компаний и пар, болтающих и веселящихся, я увидел твою одинокую фигуру. Ничего вокруг не интересовало тебя: ни люди, ни любопытные собаки, ни золотые закатные волны – словно тяжесть мыслей унесла тебя на глубокое морское дно. Я не помню, как долго не мог отвести от тебя взгляд, пытаясь понять, стоит ли мне нарушить этот гнетущий покой.
Неосторожные слова с горечью осели в мыслях и тревожили сердце Агнессы. Внутренне она возражала им, защищалась и оправдывалась, а после клялась вычеркнуть их из памяти, но они преследовали ее уязвленный разум. Из-за этих слов она не отказалась от встречи: она хотела доказать самой себе, что она может быть приветливой, может быть общительной, и, в конце концов, интересной. Она искала подходящего объяснения всем недобрым чувствам, охватившим ее, но отгоняла прочь честные и искренние ответы. И только стоя у входа в парк, когда до встречи остались считанные минуты, Агнесса поняла, чего хотела на самом деле – внимания, толики внимания, от кого
