style="font-size:15px;"> Почти бесцветный дым быстро выдуло ветерком, но человек десять крепких парней подошли к машине все равно в самодельных повязках на лице, обильно смоченных каким-то раствором. Потерявших сознание из двух машин вытаскивали и раскладывали по кругу на траве. Невысокий человек, лицо которого было изборождено глубокими морщинами, открыл багажник первой машины, пододвинул к себе белый металлический кейс внушительного размера. По его знаку подошел парень, открыл кейс, вспорол один из пакетов ножом с выкидным лезвием. На кончике ножа поднес к лицу белый порошок. Понюхав и попробовав его, парень кивнул главарю и показал большой палец.
Человек со сморщенным лицом вернулся на берег пруда, где лежали восемь тел. Он неторопливо стянул с лица маску, принюхался. Десять его помощников тут же начали стягивать свои маски.
– Гляди-ка, – сказал морщинистый и остановился возле одного тела, – и правда Гасан. Я думал, не он. Ну, не судьба, значит. Давайте, кончайте их.
По этой команде один из бойцов с низким лбом и коротко стриженными волосами вытащил из кармана самодельное орудие в виде отвертки с длинным жалом, торчащим из деревянной ручки. Он присаживался на корточки возле лежащего без сознания человека, вставлял свою «отвертку» в ухо, наклонял так, чтобы жало смотрело под углом в сторону выше противоположного уха, и с выдохом бил ладонью по рукоятке. С противным хлюпаньем и треском разрываемых тканей инструмент входил в голову жертвы. Тело коротко дергалось в конвульсиях, иногда ноги продолжали дергаться еще несколько секунд, а палач переходил к следующему.
– А этот, кажись, кончился, – удивленно констатировал палач, сидя на корточках около Гасана.
– Давай, давай! – велел морщинистый. – Дырявь на всякий случай и его. Хуже не будет.
Оставалось прикончить еще двоих, когда пришел в себя парень с синими от наколок руками. Он вскинулся на траве, стал озираться по сторонам, закашлялся до слез. Двое бойцов схватили его за плечи, не давая встать на ноги. Парень быстро понял, что сейчас происходит на берегу этого маленького пруда, и забился в истерике.
– Лука! Это же ты, Лука! Ты чего, не узнал меня, что ли? Я Перец, Лука! Мы же сидели вместе, забыл? Не убивай, Лука, я тебе всю жизнь верным псом буду, Лука-а-а-я…
Крик перешел в сдавленный визг, тело парня повалили на траву, и «отвертка» вошла ему в мозг. Морщинистый брезгливо смотрел, как все еще дергаются ноги убитого парня. Он достал мобильный телефон, набрал номер и сказал в трубку короткую невнятную фразу.
Из небольшой балки выехал неприметный пыльный «уазик». Через пять минут от небольшого пруда посреди полей разъехались в разные стороны три машины. А спустя еще пару минут пыхнуло огнем, заклубился черный дым, и его потянуло по полю в сторону дороги. Потом пыхнуло огнем еще раз, и огонь заполыхал так, что его стало видно над деревьями с шоссе.
Белозерцев сидел в плетеном кресле возле бассейна в загородном доме Остапенко.
