style="font-size:15px;"> Торчит Ваня на вокзале, у него по традиции на плечах черт сидит, косыми глазками публику стрижет, и видит Ваня брательника своего старшого, Степана, тот с портфелем из крокодиловой кожи куда-то прет.
– Откуда, Степанушка? – вопрошает любопытный Ваня.
– Из Северной пальмиры, – отвечает Степан, слегка отстранясь от вонючего брата. – Я там в вице-мэры баллотируюсь.
– Шансы есть?
– Стопроцентные! Помолчал Ваня, а потом робко так попросил:
– Братишечка, дай деньжат. Три дня маковой росинки во рту не было. Ни у меня, ни у моей жены, ни у детишек малолетних, мал-мала-меньше.
Как рассвирепел тут Степа, портфелем из крокодиловой кожи на Ваню замахнулся, а потом, сердце не камень, сжалился.
– Ладно, – говорит. – Приходи ко мне на Лубянку. Сегодня день рождения у моей жены Клавдии Игнатьевны. Хоть в тепле посидишь. На приличное общество поглядишь. Жену, детей не забудь.
Сказал так и, спрятав чисто выбритый подбородок в воротник из меха ягуара, надушенный «Шипром», как турецкий падишах, пофланировал мимо бюста Ленина прочь.
Ваня завистливо цокнул языком, пощекотал пальцем пятку черту и с искренним уважением посмотрел в спину своему стремительно поднявшемуся брату.
Капсула 3. Зигзаг удачи
Один банкир, носящий имя Павел Горбунько, живущий в эпоху разорения и разрухи, предался черному пьянству, иными словами, вступил в сговор с Зеленым Змием.
Павел Горбунько стал жить, как безумный, проводя день и ночь с гулящими девушками, «прахом на ветру», опрокидывая в себя несчетное число чаш с крепкими напитками, стараясь забыть свое бывшее благосостояние и искреннее уважение окружающих.
И вот однажды, весь в репьях и мелком мусоре, он возвращался из одного такого своего бдения и увидел девушку в красном.
Павел остолбенел.
От девушки пахло миндалем и корицей, щеки у нее были, как наливные яблочки, а глаза сверкали озорно, как две только что открытые астрономами звездочки.
– Не могу ли я… – заплетающимся языком проговорил пьяный Павел, но девушка лишь махнула расшитой драконами юбкой, исчезла в арбатском переулке.
Горбунько кинулся за ней, но потерял из виду.
Ночью бывший магнат и финансист проснулся на гробовой плите. Он привстал и осмотрелся.
– Однако, меня занесло на Армянское кладбище, – с похмельной печалью подумал Павел.
И тут он увидел ласково мерцающий огонек.
Горбунько пошел на огонек и скоро оказался у милого домика с резными, в виде китайских драконов, наличниками.
Павел скромно постучался в дом.
Ему открыла согбенная старуха и поманила внутрь.
Павел вошел и опешил, там за рукоделием сидела его девушка в красном. Девушка смущенно закрыла лицо тонкой рукой и выбежала в соседнюю комнату.
– Кто бы
