которая вернулась из леса, – продолжал он, – неделями молчала, как монахиня. Никаких травм она не получила, не считая того, что сожгла ноги. Тротуар был настолько горячим, что его куски пришлось вырезать из ее ступней. Женщина, которая ее обнаружила, сказала, что от девочки пахло тушеной свининой, но она этого не замечала. Просто смотрела прямо перед собой, будто из нее вытрясли всю душу.
Перестать ощущать свое тело – обычная реакция на травму, но чтобы не чувствовать, как горят твои ноги? Мое сердце сжалось при мысли о том, что видел этот бедный ребенок.
– Вскоре, само собой, весь штат знал, как выглядели эти три девочки и как они в тот день были одеты. Несколько недель только это и крутили по всем каналам и печатали во всех газетах. На двух девочках, той, что вернулась, и на ее подруге были точно такие же подвески – со стразами спереди и гравировкой сзади.
– И у какой из них была эта половинка сердца?
Мы оба обернулись, услышав грохот приближающейся машины, черного седана агента Гарри Стейнбека, легендарного судебно-медицинского эксперта. Он был до того туго пристегнут, что удивительно, как не вышел из машины вместе с креслом. Я была готова к тому, что он – опытный специалист. Я не была готова к тому, что меня бросит в жар.
– Надеюсь, этот парень нам все и расскажет, – кивнул Комсток в его сторону.
Глава 5
Ван
Гарри двинулся нам навстречу с таким видом, будто заглянул на званый обед в стиле пятидесятых по дороге домой с работы в рекламном агентстве. Его коричневые модельные оксфорды были идеально начищены, брюки идеально отглажены, льняная рубашка идеальна для такой душной погоды. Довершали образ соломенная федора и портфель из кожи того же цвета, что и его туфли и ремень.
Однажды он сказал мне, что у него всегда наготове – и дома, и на работе – полный комплект одежды на случай таких вот звонков в нерабочее время. Это ужасно, подчеркнул он, что мужчинам, женщинам, а иногда даже детям приходится переживать нечто настолько шокирующее. Он ничем не мог помочь жертвам и их семьям, но из уважения к ним старался выглядеть как можно лучше. Они, конечно, не обращали внимания на его безупречный внешний вид, но это имело значение для него самого и, возможно, других офицеров.
Мы с ним встретились у машины «Скорой помощи», Кайл вскоре подошел к нам.
– Очевидная вивисепультура? – поинтересовался Гарри. Мои брови удивленно взлетели вверх. Гарри был старше меня всего лет на семь или восемь, но выражался как древний старик.
– Если ты имеешь в виду погребение заживо, то да. Жертва – женщина, на вид примерно лет пятидесяти.
Гарри изо всех сил старался смотреть мне в глаза, а не на дыры на моих черных джинсах. Я подавила желание рассказать ему, где я была, когда мне позвонили, чтобы дать ему понять, что я появилась здесь не по своей воле. Я как могла старалась уморить голодом мысли, что подумают люди о том, как я выгляжу. Не хватало только разрешать Гарри их подкармливать.
– Есть
