там.
Мда…
– Вов, будь проще, а? Баба-яга в тылу врага прямо. Теперь докладывай по делу – что там за вахи.
– Не помню фамилию. Но один в один фоторобот, который у нас на входе висит. И еще один там с ним тусуется.
– Ага…
В моем смартфоне, который сейчас отключен, не только полная база разыскиваемых, но и минимальная программка, которая позволяет, щелкнув человечка на обычную, встроенную в смартфон камеру, создать математическую модель его внешности и провести грубый поиск по базе, дабы отсеять неподходящие варианты и сократить число возможных до нескольких десятков. Или даже до нескольких штук, если повезет. Вот только если Вован прав – щелкать себя они не позволят. Не та обстановка, так сказать. Да и в туалете пастись – совсем не дело, тем более перед встречей.
Так… Что делать?
– Вован, стой у вещей, как привязанный. Рич, сходи, купи что-нибудь. Только не спались. Смотри по сторонам…
Черт… Нервы, нервы. Успокоиться. Сам, поди, тоже, как баба-яга в тылу врага. Обычно, когда человек чувствует себя не в своей тарелке, со стороны это заметно и настораживает. К неуверенному человеку легче подойти, к чему-то прицепиться. А такой хоккей… Нет, такой хоккей нам не нужен.
Протискиваясь сквозь толпу, вдруг замечаю направленный на меня взгляд – прямой, как лазерный луч, и едва успеваю отвести глаза в сторону. Не задержать, не «законтачить» – это как два провода соединить, если законтачил.
Спокойно… На второй заход. Так, остановись… Ага.
Один из ларьков. Здесь продают шаверму, это как раз Салима заведение. Покупаю… Здесь удивительно вкусно и дешево кормят на улице. Если не отравят, ведь иногда воду для приготовления пищи черпают прямо из Тигра. Но та же шаурма в пересчете на московские деньги выходит дешевле раза в полтора, и при этом вкусная…
Спокойно. Взгляд на часы… Так, сейчас. Через плечо, чуть вверх. Есть. Снял. Запомнил.
Знакомая рожа. Радикальный суннит, участник студенческих беспорядков, один из самых активных. Я его узнаю, потому что по нему велась активная разработка, но заставили свернуть, отец – депутат парламента. Но все равно – что этот черт тут делает?
Спокойно. Еще спокойнее.
У моего телефона – не криптофона, другого – есть одна особенность. У него есть объектив не только сзади, на спинке, как у всех, но и на боку. Это позволяет говорить по телефону или делать вид, что говоришь, и одновременно снимать. Правда, тут не ловит, но я могу и не знать об этом, верно?
Достаю телефон, натыкиваю номер. Подношу трубку к уху и в пулеметном темпе делаю снимки, поворачиваясь. Потом смотрю на телефон так, как будто он меня предал, говорю подходящее случаю нецензурное слово и прячу аппарат обратно в карман.
Возвращаюсь. Все уже там, я последний.
– Ну?
– Чисто, – говорит Рич. – Ноль.
Я достаю телефон из кармана.
– Вован, задание. В
