Сона.
– Разрешите представиться: Гурген. Я сын дяди Армена и Ануш. Мы жили в доме напротив, в одном дворе. Не узнала?
– А-а-а… – протянула Сона, начиная припоминать. – Вы уехали тогда в Ереван на несколько лет после землетрясения…
– Да. – Гурген снял очки и смущенно добавил: – Вот я тоже будущий врач, решил пойти по стопам родителей. Тогда, после всего, что случилось, я понял, что это самая нужная профессия.
– А моя что, ненужная?
– И твоя нужная! Музыка тоже лечит. Душу. А я буду лечить мозги. – Они рассмеялись. – Поехали покатаемся?
– А она не развалится?
– Ну я же доехал на ней из Еревана.
И они покатались. До самого позднего вечера. Сона не заметила, как стемнело. Гурген подвез ее к дому, и только у подъезда она увидела отца, который нервно курил.
– Папа! – крикнула Сона. – Я сейчас тебе…
– Домой! – резко оборвал он ее.
Сона поплелась к подъезду, понимая, что сейчас ей и от матери попадет.
– Здравствуйте, дядя Виталик, – смущаясь, Гурген протянул руку.
– Здравствуйте, – сухо ответил отец и, развернувшись, пошел вслед за дочерью.
– Какой я дурак! – Гурген хлопнул себя по лбу.
Соне влетело. Нет, конечно, ее никто не колотил, но сцены лежащей словно на смертном одре матери хватило. Отец носился с каплями и воспитывал.
– Ведь знаешь, что еще брат в Москве, – за него голова болит. Ты нас добить хочешь?!
– Что такого? Это же Гурген, сын тети Ануш, они же напротив жили. Вы знаете их!
Мать с отцом переглянулись.
– Нет, ну ты хоть мозги иметь должна? Сообщить нам, где ты и с кем.
– Простите, – виновато пискнула Сона. – Я не заметила, как стемнело.
Уже в кровати, когда все улеглись, оставшись сама с собой наедине, она могла четко признаться, что Гурген ей понравился. Быть может, впервые в жизни она посмотрела на противоположный пол. Не как на друга или соседа, а что-то дрогнуло у нее внутри. И это «что-то» не давало уснуть, а заставляло улыбаться и мечтать.
Утром весь дом проснулся от криков, битья посуды, ругани и прочего шума, сопровождающего самый настоящий скандал. Вначале никто не мог понять, из какой квартиры доносился этот гвалт.
– Это она! Она гулящая! Шлюха! Змея! – с соседнего балкона, словно вражеские знамена, летели разноцветные вещи, включая нижнее белье.
– Угомонись! Такой позор! Вся улица уже знает! – сосед Рубэн пытался затолкать буйную дочь Сюзи назад в квартиру.
Виталий вышел на подмогу. Их балконы разделяла живая изгородь винограда.
– Что у вас стряслось?
– Моя сестра! Сестра! Спит с моим мужем!
– Да замолчи ты! Она не понимает, что говорит. – Рубэн пытался улыбнуться, хватал дочь за руки и, практически, вносил назад в комнату. Но та вырывалась, кричала и
