местах. Оба аристократа себе не позволили вольностей, и Сергей, вытащивший скрутку, по их примеру воздержался, хоть считал – дымное обрамление его скуластой веснушчатой физиономии на вид прибавляет лет.
Первый поэт ворвался на сцену вихрем, высокий, губастый, всклокоченный, в небрежно повязанном шарфе. Он начал с проверенного репертуара – безошибочно попадающей в женские души поэмы «Облако в штанах». Но как только стихли жидкие хлопки, публика немедленного потребовало свежего и горячего. В новую эру штаны с их содержимым уже не казались заманчивой темой.
– Извольте, граждане…
Поэт откинул назад непокорный чуб и, набрав полную грудь дымного воздуха, бросил в зал чеканные строки:
На фронте
ракетном
ширятся стычки, -
враг наступает,
не тратит времени.
Ракетчик,
готовься
к перекличке
боевой
готовности
Академии!
В том же грозно-восторженном духе поэт молотил минут пять, сорвав аплодисменты.
– Чует моя мадам сижу, шо-то складно он малюет.
– Пятая точка молодого коллеги подсказывает, что поэт излишне осведомлён о наших внутренних делах, – перевёл Георгий.
Немец промолчал, Бестужев пожал плечами.
– К нам много внимания. В курсе дел рабочие из мастерских «Русского Витязя», куда непрестанно бегаем с заказами. Чему удивляться? Разве что автографы у нас не просят.
Яркая брюнетка с переднего ряда, явно склонная к экзальтации, продолжала хлопать и вскрикивать «Браво! Браво, Маяковский!», когда остальная публика успокоилась. На смену вышел бородатый учёный муж с лекцией «Есть ли жизнь на Марсе», за ним снова поэт – юноша с погасшей трубкой в углу рта. Он читал минорную лирику. Непременно коснулся новомодных ракет, куда уж без них, его строки веяли печалью – теперь о грядущем расставании с Землёй.
Мы теперь взлетаем понемногу
В небеса, где тишь и благодать.
К звёздам вверх, и скоро мне в дорогу
Лётные пожитки собирать.
Милые березовые чащи!
Ты, земля! И вы, равнин пески!
В корабле, с орбиты уходящем
Я не в силах скрыть своей тоски.
От стихов Есенина брюнетка расплакалась, и Бестужев кинулся в атаку, перегнувшись через сиденье переднего кресла. Он немедленно «включил итальянца».
– Любезная синьорина! Хотите, я познакомлю вас с настоящими ракетчиками? Меня зовут Евгений.
Брюнетка обернулась, не прекращая прижимать уголок платочка к глазу, её строгая спутница немедля дала встречный залп:
– Тоже мне, нашлись ракетчики… Лица гладкие, костюмы дорогие. Банкиры какие или маклеры, а Виолетту решили романтикой завлечь? Оставьте,
