Захотелось убраться отсюда подальше. Я собралась с силами и думаю, главное, к машине до темноты добраться. А там объясню тебе все и скорее на трассу. В этот момент я забыла совсем, что ты неизвестно где. Отошла подальше от здания к самому лесу и пошла в сторону машины. Пошла, а не побежала, хоть про себя бежала со всех ног. Странное какое-то чувство было, что бежать нельзя, словно резким движением я могла обратить на себя чье-то внимание. Здание, будто спало, а я боялась его разбудить. Так и шла, глядя в его сторону, как будто следила за спящим человеком. Это длилось мучительно долго. И вдруг, оно закончилось. Просто с левой стороны от меня возникло открытое пространство. Это произошло так внезапно, что я даже обернулась. Здание было на прежнем месте, просто оно осталось позади. Задняя часть его стала растворяться в сумерках, и я ускорила шаги. Удивительно, что не споткнулась тогда, пока шла, оглядываясь назад. И тут я вспомнила, что впереди уже должна показаться машина. Посмотрела туда и увидела тебя. Вернее твою спину. Ты копался в салоне.
«Наверное, – думаю. – камеру ищет, чтобы снимать. Только темновато сейчас для съемки».
А вдалеке, на трассе уже зажглись огни и машины так хорошо, так быстро пролетают мимо этого места. И тут, в первый раз, мне пришло в голову, что мы оторваны от них очутились здесь, словно две разные жизни, там и тут. Но я тогда это как-то смутно почувствовала и не додумала. Странно еще, что меня в тот момент не озадачило, что ты занят своей камерой, а не моими поисками. Но я тогда, вообще, не могла ни за одну мысль «зацепиться». Весь день я копалась в себе и делала все как бы по инерции. Я даже толком не могла понять, хочу тебя еще видеть или нет. Все думала про себя и надеялась, что Вадим позвонит. Вот позвонит, и все станет ясно, как только я услышу его голос. Но он не позвонил, а я не хотела вспомнить, что сама просила его не разыскивать меня в Москве. У него был пунктик на ревности. Он ревновал меня к прошлому, к друзьям, которых не знал. И мы пытались вместе с этим бороться. Но сегодня мне так нужен был его звонок, а он не случился. Я все пыталась выработать у себя отношение к тому, что произошло. Последний вариант был, отнестись ко всему, как к простой неверности. Но Вадиму я, конечно, ничего говорить не собиралась. В конце концов, что такое одна ночь по сравнению с тем, что я его по-настоящему люблю. Да это ничего не значит. Господи, господи, и чему я научилась рядом с тобой. Но когда тебя увидела, я ничего такого не думала, я продумала об этом весь день. А тогда просто побежала к машине. Вернее, хотела побежать, но не побежала. Решила, что раз ты меня не ищешь, то нечего и мне прыть проявлять. А скорее всего, просто не могла никаких резких движений делать. Кажется, я уже сильно устала, еще когда из Москвы выезжали. Стало почти совсем темно, пока добралась до машины. Насколько увеличиваются расстояния, когда ходишь пешком. В нескольких метрах от меня темнел карьер. Сумерки постепенно заполняли его, оседая на дне чаши густым
