и скорбь, гнев, ненависть найдут свое собственное место на лице, и если рано или поздно мы забудем о них, знаками своими они напомнят о себе каждому, кто на нас смотрит. Окружающие могут знать о нас много больше, чем мы сами, встречал же я на дворе такие лица, что хотелось креститься вслед его владельцу, а тот в свой черед был уверен, что за слащавой улыбкой не видно, какие гнусности у него в голове.
Возможно, меня смутило что-то в собственном лице? Вот ведь как получилось: подсмеивался над чужими лицами, а о своём ни разу не задумался… Думал, что и так всё про себя знаю. А выходит, знаем мы лишь отчасти, и сколько можно нового открыть, взгляни мы на себя. Может, присмотревшись внимательно, я смогу найти в нём ответ на мучившие вопросы, – решил, наконец, и почувствовал себя увереннее.
Весь день я носил зеркало на груди, не подыскав для него более подходящего места. И хотя мысль, что можно столь близко и отчетливо рассмотреть себя, заставляла волноваться, достать зеркало не решался: хозяева могли увидеть меня с ним в самое неподходящее время. Оставалось только с нетерпением ждать… В первый раз я ждал чего-то, и день тянулся нескончаемо.
Поздним вечером я сидел в кухне. Дождавшись, когда папаша Арно с женой улягутся спать, осторожно вынул сверток и, немного робея, достал зеркало. Как и прошлой ночью поверхность засветилась, отражая свет, неровные пятна расплывались по краям, но уже не вызывали во мне испуга, я спокойно продолжал рассматривать. На этот раз зеркало не казалось холодным, пробыв целый день на груди, как моя маленькая частица, оно хранило тепло моего тела.
Наконец я поднес зеркало к глазам, пытаясь различить в нем лицо, но, сколько ни старался, видел только по отдельности кончик носа, глаза или изогнутые над ними брови… Некоторое время я рассматривал каждую черточку, всё это вызвало во мне скорее удивление. Я так и не понял, почему король готов платить за сей предмет много денег.
Устав от бесполезного занятия, я опустил руку и решил спать, а завтра просто закопаю это самое зеркало в землю подальше от беды, но, взглянув в него напоследок, уже не смог отвести глаз.
Ансельми не открыл мне маленький секрет о том, что зеркало отражает лишь часть предмета, находясь в непосредственной близости от него, а если мы хотим наблюдать весь предмет, следует отодвинуть зеркало на некоторое расстояние. Случайно проделав это, я всё же добился, чего искал, и теперь завороженно смотрел на своё отражение. И правда в том, моё лицо действительно было мне мало знакомо.
Что я мог сказать в то мгновение о мальчике, который так напряженно смотрел на меня из глубины? Наверно, мне он казался беззащитным, а в чертах его была видна детская слабость. В остальном же это было ничем не примечательное лицо. Жизнь ещё не успела оставить на нем сколько-нибудь заметных следов или отметин. Увидев такое лицо единожды,
