испорчен, им пришлось вернуться в замок под усиленной охраной.
Король настоял на том, чтобы она присутствовала при допросе – она должна попробовать понять, говорит ли убийца правду. Драгомира сидела бледная, сжавшаяся, избегая смотреть на пытаемого мужчину, постоянно борясь с порывами закрыть уши руками, чтобы больше не слышать этих ужасных криков. Мстиславу было жаль жену, но он был полон решимости выяснить, кто же так отчаянно желал его смерти, да ещё как назло как раз тогда, когда у него наконец вновь появились желание и причины жить. К счастью этот убийца был не столь вынослив, как первый, и вскоре выложил всё начистоту. Выяснилось, что за всем стоял младший брат любовника первой королевы, Витомир. Тогда, после предательства его брата, король хотел казнить и его, но, поддавшись на уговоры дворян, пощадил. Среди заговорщиков была и… родная дочь короля. Молодой рыцарь опутывал принцессу сетью лжи, рассказывая ей, что её мать якобы была изначально влюблена в его старшего брата, но он ей был не ровня, и её насильно выдали за короля Мстислава. А затем, когда тот застал влюблённых, которые были не в силах противостоять своим запретным чувствам, он убил их обоих. Как ни странно, принцесса поверила статному красноречивому молодому человеку и пообещала взять его в мужья, если он «отомстит» за её мать. Новая женитьба Мстислава, после первого неудачного покушения, лишь подтвердила её уверенность в той лжи и укрепила ненависть к отцу. Правда, может статься, надменная и капризная принцесса всего лишь хотела править сама – а её отец просто-напросто излишне зажился на свете. Драгомира ещё больше напряглась во время этого признания негодяя. Она сидела вжавшись в стул, не смея поднять взгляд, боясь, что король спросит её, говорит ли убийца правду. Потому что она чётко ощущала, что тот не врал. Это подтвердило и её собственные подозрения – с самого дня свадьбы она чувствовала всё усиливающийся поток неприязни от принцессы, а посреди этой неприязни, ей виделся налёт предательства, налёт ненависти к её отцу, не связанный с его новой женой. Однако она не решалась действовать, исходя из своих подозрений – это могла быть всего лишь объяснимая ревность единственной дочери, которая до тех пор наслаждалась безраздельной любовью отца, и, может быть, ненависть к Драгомире, как к сопернице, претендующей на «её» трон. Она не хотела быть той, что создаст раскол между отцом и дочерью, она не хотела, чтобы о ней говорили, как о злой мачехе. Но Мстиславу не надо было ни о чём спрашивать: достаточно было лишь посмотреть на его королеву и всё было ясно. Он подошёл к Драгомире, опустился перед ней на одно колено и взял её ледяные руки в свои, поцеловал их и поднял на неё взгляд, пристально глядя на её перекошенное от боли и горя лицо, и прошептал.
– Прости, что я заставил тебя это пережить.
Драгомира посмотрела на него печальным взглядом и погладила его по щеке тонкими пальцами.
– Это не твоя вина, – едва слышно ответила она. – Мне
