искал».
«Здесь?» – удивилась Любовь.
«Простыней в роддоме шесть штук пропало, пять подкладных, да клеенок четыре штуки. Хищение социалистической собственности в довольно крупных размерах. Ашот Варданович аж с лица спал. Ночь, говорит, в роддоме буду ночевать, в каждую щель залезу, а подкладные народу верну!»
«Да, наверное, это был он», – поразмышляв немного, согласилась Любовь.
«Нашел чего?» – испытующе взглянули щипцы.
«Нет», – виновато ответила Любовь.
«Ух! Воры, расхитители! Несуны, вредители! Точно, давешняя роженица, вчера которая выписалась, клеенки государственные похитила. Она мне сразу подозрительной показалась! Лежит, значит, на этом самом столе, рожает. Подходит Электрон Кимович поставить гражданку на временный партийно-комсомольский учет. «Месячные когда последние были?» – «В июле» – «Взносы за июль уплачены?» – «А я несоюзная молодежь!» С вызовом так это отвечает! Электрон Кимович на провокацию не реагирует. «В социалистическом соревновании, – спрашивает, – участвуете?» А та кричит: «Не могу больше!» Электрон Кимович аж отпрянул: «Как это не можете? Вы понимаете, что говорите?»
«А она?» – встревожилась Любовь.
«Терпеть, – говорит, – больше не могу!»
Электрон Кимович оглянулся – не слышал ли кто? – и начал роженицу убеждать. Мол, будьте активным участником социалистического соревнования. Оно сделает вашу жизнь интереснее, духовно богаче, поможет быстрее овладеть секретами мастерства».
«А она?»
«Ой, помру сейчас», – свое твердит. Электрон Кимович, как врач со стажем, советует: «Сперва давайте с соревнованием обозначимся». Роженица стонет: «Давайте! Как?» Прибежала Валентина, акушерка. «Тужься, – рекомендует, – на задний проход». «Через жопу что ли» Электрон Кимович рукой махнул, мол, пусть через жопу, лишь бы накал трудового соревнования. Между нами говоря, – щипцы понизили голос, – оно так чаще всего и делается, не хотят еще многие участники избавляться от формализма. Так вот! Хоть и неохваченная общественной работой, но та гражданка перекрыла норму в два раза – двойню родила: в последний момент, видать, совесть рабочая в ней проснулась. А взносы так и отказалась уплатить! «Отвяжитесь, – говорит. – У меня теперь каждая копейка на счету, кто мне двоих кормить будет, профсоюз?» И как с такими первородящими гражданками прийти к победе коммунистического труда? Я теперь даже не сомневаюсь, где простыни с клеенками лежат. Ну, ничего, ОБХСС живо найдет! Ашот Варданович, правда, пока их привлекать не хочет. «В ОБХСС, – говорит, – я всегда успею».
Щипцы неожиданно засияли в свете люминесцентного светильника. Любовь разглядела блестящую металлическую лысину. Она сразу захотела спросить, зачем, собственно, щипцы пробрались в тело Надежды Клавдиевны? Но не успела. Издали стремительно надвигался палец.
«Вот он, вот он! – возбуждено закричала Любовь. – Держите! Сейчас узнаем, чей».
«И узнавать нечего – Эллы
